— Вы впервые летите в Будапешт? — женщина в кресле рядом со мной закрыла свой ноутбук и повернулась в мою сторону.
— Да, — ответила я. Наверное, на эту мысль мою собеседницу навёл путеводитель, лежавший на откидном столике. За иллюминатором самолёта расстилалась Европейская равнина, аккуратно расчерчённая лоскутками полей, меж которых тут и там рассыпаны большие и малые города и деревеньки.
— Я вам даже немного завидую, — улыбнулась она. — Вам предстоит такое замечательное знакомство. Конечно, сейчас город не столь прекрасен, как прежде. Знаете, Будапешт похож на старого обедневшего аристократа: одежда его истрепалась, обувь стоптана, но его манеры, осанка выдают в нём лицо благородных, древних кровей...
Эти слова часто всплывали в моей памяти, когда я бродила по улицам Будапешта, поднималась по крутым лестницам, пересекала Дунай по одному из знаменитых мостов, смотрела на огни города с горы Геллерт. Будапешт — не из тех городов, которые стремятся угодить праздному любопытству. Уголки губ этого старика опущены вниз от той горечи, что выпала на его долю. И тем не менее, проведя здесь несколько дней, понимаешь, что исчерпать этот город невозможно: всегда что-то ещё остаётся за поворотом улочки, за стеклом уходящего трамвая.
Христианские корни Восточной Европы
С чего же начать рассказ о столице Венгрии? С его древних обитателей, которых вытеснили римляне? С истории семи мадьярских племён, пришедших на эту землю с Урала? С великого короля Иштвана Святого, крестившего венгров? Или с того года, когда три города — Буда, Обуда и Пешт, разделённые Дунаем, — слились в один?
Венгры называют себя «мадьярам», «мадьяр» означает «человек». Родину они обрели в конце IХ века, придя в Паннонию — так называлась эта римская провинция, по которой с IV века одно за другим проходили различные варварские племена: можно сказать, что мадьяры стали последней волной Великого переселения народов в Подунавье. Воинственная конница наводила ужас на другие европейские народы, пока, крестившись, не приняла систему ценностей, позволивших мадьярам на равных правах войти в европейскую семью.
Крестителем венгров стал король Иштван I — святой Стефан Венгерский. Услышав это имя, сразу вспоминаешь о другом святом короле Стефане — правителе Сербии. Князь Иштван, объединивший венгров, запретивший языческие обряды, принявший христианство в качестве государственной религии, стал первым королём, официально признанным Римом. Он скончался в 1036 году и уже в 1083 году был канонизирован Римской Церковью. Таким образом, первый венгерский король принял Крещение и умер до отпадения Католической Церкви. Прошло много веков, и в августе 2007 года Священный Синод Русской Православной Церкви включил в святцы святого покровителя Венгрии. Память его празднуется 20 августа по старому стилю. В Венгрии же 20 августа по новому стилю — главный государственный праздник, день основания Венгерского государства.
Корона святого Стефана украшает герб Венгрии и является национальной реликвией. Её история полна столь драматических перипетий, что подробно изложить её в рамках одной статьи невозможно. Корону похищали, прятали, выкупали, за неё велись войны... Увидев её один раз, не забудешь никогда. Одну из самых древних королевских регалий Европы украшает как будто надломленный крест. О том, как крест утратил вертикальное положение, рассказывают различные легенды, но, как бы то ни было, никому и в голову не пришло бы исправлять эту деталь — именно она делает корону неповторимой.
Подлинная священная корона хранится в самом красивом и знаменитом здании Будапешта — в Парламенте: она выставлена на обозрение вместе с другими древними символами королевской власти — скипетром и державой.
Будапештский Парламент, величественное и монументальное произведение архитектуры, одинаково прекрасен как снаружи, так и изнутри. Здание готических очертаний внутри похоже на огромную золотую шкатулку, изукрашенную резьбой и статуями правителей Венгрии в ярких средневековых костюмах. Парламент выстроен в 1884–1904 годах, но всем своим обликом, конечно же, он напоминает о средневековой готической церковной архитектуре. Белокаменные стрельчатые арки, башни с высокими шпилями, торжественный красный купол...
Удивительная география
Любоваться Парламентом лучше всего с противоположного правого берега Дуная, с холмов Буды. Объединение трёх частей города произошло в 1873 году, вскоре после образования Австо-Венгерской империи. Самый древний район нынешней столицы Венгрии — правобережная Обуда, здесь сохранились остатки римского города Аквинкума. Левый, пологий берег занимает Пешт — именно здесь находится Парламент, кафедральный собор святого Стефана, прекрасный парк Варошлигет с замком Вайдахуньяд, проспект Андраши, самая старая часть будапештского метрополитена, Музей изобразительных искусств и Венгерский национальный музей.
Правый берег — холмистая Буда с королевским дворцом и вздымающаяся в небо гора Геллерт, ныне её вершину венчает цитадель и монумент Свободы — женская фигура с пальмовой ветвью в руках — один из символов Будапешта.
В географическом положении Будапешта много удивительного: обеими своими сторонами он обнимает Дунай — великую европейскую реку, вспоившую своими водами сразу несколько столиц. Здесь, на сравнительно небольшом пространстве сочетаются совершенно разные элементы ландшафта: река, гора и остров. Важная особенность этой местности — термальные источники, благодаря которым Будапешт по праву считается городом-курортом (их ценили ещё римляне).
Остров Маргит — зелёная зона Будапешта. Название острова напоминает о принцессе Маргит, которая с 11 лет посвятила себя монашеству — среди деревьев ещё можно увидеть остатки старинного монастыря XIII века, в котором она жила. Здесь нет автомобильного движения, всё пространство занимает огромный парк с велосипедными и беговыми дорожками, маленьким уютным зверинцем, в котором прекрасно чувствуют себя олени, кролики и несколько видов птиц. Белки же торжествуют на воле: всякий рад будет угостить их каким-нибудь лакомством.
Остров Маргит — любимое место отдыха горожан. Тут и там постоянно встречаются романтические пары, прогуливающиеся под сенью раскидистых платанов.
Драма истории
Было бы несправедливо, воспевая красоту Будапешта, умолчать о грустных и трагических страницах его истории. Город сам расскажет о многом и будет благодарен участливому слушателю.
В пасмурный день каменный Будапешт тоскует по солнцу. Без него город кажется ещё более грустным, и на обнажённом граните безжалостнее выступают вездесущие граффити — насмешливый знак перемен, символ исторического бесчувствия и беспамятства. Без солнца Дунай — великая река восточноевропейских столиц — тускнеет и понуро катит свои волны под знаменитыми мостами.
Я побывала там в начале зимы, до первого снега: деревья ещё не сбросили всей листвы, и на зеленеющих газонах замерзал последний арьергард лета — стойкие анютины глазки.
Именно таким, грустным, чёрно-белым, город запечатлён в кинокартинах знаменитого венгерского режиссёра Иштвана Сабо — но об этом я узнала гораздо позже, вернувшись на родину, с удивлением и восхищением открывая для себя целый культурный пласт — венгерский кинематограф.
В «Фильме о любви», снятом в 1970 году, устами своего юного героя Сабо рассказывает о воспоминаниях детства — войне, бомбёжках и смертях. В лиричную историю первой любви, как колючая проволока, вплетены горькие ноты.
Простой историю Венгрии в ХХ веке назвать никак не получится. Власть в стране несколько раз переходила из рук в руки: от монархистов к коммунистам, от социалистов — к либералам. Всё это сопровождалось поиском и уничтожением «предателей», «чистками» и террором. Вторая мировая война. Некоторое представление об этом даёт эпическая картина Сабо «Вкус солнечного света», в которой венгерская история ХХ века прослеживается на примере нескольких поколений одной семьи.
С падением социалистических режимов в Восточной Европе положение Будапешта ненамного улучшилось. Долгое ожидание и мечты о свободе выплеснулись в недолгую эйфорию, за которой уже маячил вопрос: «А что же будет дальше?» Религиозное возрождение, свидетелями которого стали люди, с которыми мне довелось говорить об этом, ныне потихоньку спадает: даже в день святого Стефана на площади перед Кафедральным собором не собирается таких толп людей, как прежде.
Деятельные и активные молодые люди предпочитают покидать Венгрию и делать карьеру в более благополучных европейских странах. В подземных переходах Будапешта можно увидеть совершенно невероятную картину: спящих на матрасах бездомных. Никто их оттуда не прогоняет, а христиане — как католики, так и православные — по мере сил стараются помочь: собирают одежду, кормят...
Самый знаковый и разрушительный признак тревожных перемен — несмываемые граффити, которые можно встретить везде, даже на Цепном мосте имени Сечени — самом узнаваемом символе Будапешта. Горожане не только допустили такой вандализм, но и не пытаются исправить ситуацию.
Православие в Будапеште
Чтобы проститься с Будапештом не на грустной ноте, пройдёмся ещё раз по улицам Пешта. Сейчас у нашего пути конкретная цель: православные храмы.
Православию в Венгрии, католической по воле истории стране, уже больше 200 лет.
Первым русским храмом на территории Венгрии является церковь во имя святой мученицы Александры. Она находится в пригороде Будапешта городе Ирёме (Юреме) и связана с именем Великой княгини Александры Павловны (1783–1801), старшей дочери императора Павла I, бывшей замужем за венгерским палатином Иосифом. Смерть забрала её из этого мира слишком рано — она успела прожить только 17 лет. Княгиня Александра, выйдя замуж, не меняла своей веры и была погребена по православному обряду. Так была учреждена Офенская Русская духовная миссия с храмом во имя святой мученицы царицы Александры, целью которой, помимо молитвенного поминовения усопшей царствовавшей особы, было также свидетельство о Православии в инославной среде. Сейчас останки Великой княгини после временного отсутствия вновь перенесены в Ирём, храм возобновлён, в нём проводятся богослужения.
После революции в России в русской колонии в Будапеште действовали православные приходы, но они прекратили существование во время войны, кроме того, сложным являлся вопрос об их юрисдиции. В 1949 году православные приходы наконец вошли в юрисдикцию Московского Патриархата и объединились в Венгерское благочиние, которое в 2000 году было преобразовано в Будапештскую и Венгерскую епархию.
Два русских православных храма Будапешта находятся в исторической части города. Успенский кафедральный собор несколько лет был предметом судебных споров между Константинопольским Патриархатом и Русской Православной Церковью, в 2004 году этот вопрос окончательно решился в пользу последней.
На карте города, которую любезно предлагают взять в аэропорту Будапешта, этот храм, находящийся на самой набережной на площади Петёфи близ моста Эржебет, обозначен как «Венгерская православная церковь».
С первого взгляда в этом здании сложно узнать православный храм: он лишён привычных нашему глазу архитектурных черт. Но внутреннее убранство храма, особенно высокая кафедра с лестницей, говорит о том, что его строили в греческой традиции.
Рассказывая о Православии в Венгрии, нельзя не упомянуть имени протопресвитера Фериза Берки, настоятеля будапештского Успенского кафедрального собора, богослова, учёного, скончавшегося в 2006 году. Именно он привёл к Православию многих нынешних венгерских пастырей.
Прихожанами Успенского собора являются венгры, русские, украинцы, греки... Богослужения здесь совершаются по новому стилю. В храме во имя преподобного Сергия Радонежского, расположенном на первом этаже жилого дома на улице Лендваи, действует привычный для нас православный календарь. Приход состоит в основном из русских нескольких волн эмиграции.
Под большим веерообразным козырьком дома № 26 — вход в подъезд; внутри, над четырёхстворчатыми стекляннми дверями, защищёнными решёткой, — крест и табличка с надписью «Русская Православная Церковь». Храм занимает помещение бывшей квартиры, но места прихожанам пока хватает. Невысокий белый иконостас, ковры на полу, иконы на стенах — всё создаёт особую камерную обстановку.
Оглядываюсь назад и понимаю, сколь о многом ещё хотелось бы рассказать: о будапештских трамваях, венгерском композиторе Ференце Листе, венгерской вышивке и любви к шахматам... Будапешт неисчерпаем, и грустно с ним расставаться.
