Царствие Небесное, Рай, Эдемский сад, Горний Иерусалим. Чаще всего наш современник поставит между этими понятиями знак тождества... и ошибётся. Хотя Царство Божие является величайшим благом христианской жизни, наши представления о нём порой весьма противоречивы. С одной стороны, до конца мира никто из людей не побывает в местах вечного блаженства, которые приготовил Бог любящим Его. С другой стороны, Священное Писание и святоотеческое Предание немного приоткрывают нам завесу над этой тайной.

Царство Небесное в мире Библии

Библеистике слово «царство» известно в двух значениях: «правление царя» и «территория, подвластная царю». Так, слово «царство» в корпусе книг Ветхого Завета встречается на древнееврейском языке как מַלְכוּת [малхýт], а в книгах Нового Завета — на греческом как βασιλεία [василиа]. Но в Евангелии, как и в книге Деяний и апостольских посланиях, слово «Царство» употребляется уже с приставкой «Небесное», а также как «Царство Божие». В целом эти термины синонимичны.

Весть о приближении Царства Небесного прозвучала сперва в проповеди Иоанна Предтечи, а затем Самого Господа Иисуса Христа. Беседы Спасителя наполнены напряжённым ожиданием: Царство Божие уже на пороге; оно уже наступило в Самом Господе Иисусе, но о приходе Царства всё же следует молиться. В Своих притчах Господь говорит о возрастании этого Царства. Царь его — Сам Господь Иисус Христос, и Его Царство — не от мира сего. Его невозможно установить человеческими усилиями или с помощью оружия. «Основным кодексом» Царства Христова является Нагорная проповедь.

Нам не следует забывать, что и Сам Господь, и апостолы, и позднее миссионеры, нёсшие Благую Весть своим современникам, говорили в таких категориях, чтобы, прежде всего, быть понятными и убедительными. Жители Святой Земли находились под властью местных монархов, в свою очередь, подвластных римскому императору. Образ Царства (конечно, без классово-социальных оценок) как небесного пространства праведников, где обязательно присутствует главенствующее лицо, был понятен слушателю. И во времена, когда христиане проживали в государствах с монархическим строем, будь то страны Западной Европы или Османская империя, образ Царства являл собой в сознании христиан именно такое пространство, подчинённое своим законам, которые вправе регулировать сам император, царь, султан, шейх, эмир и т. д.

Русская иконография сохранила такие образы Спасителя как «Царь царствующих и Господь господствующих», где Господь изображён в одеждах, характерных для древнерусских князей. В руках Он держит символы монаршей власти — скипетр и державу. Эти символы, равно как и монарший головной убор, современниками читались безошибочно: перед ними — Божественный Монарх. Но сегодня некоторым христианам эти категории кажутся архаичными. Более того, образ Царства Небесного воспринимается как мифический, сказочный, нереальный. В этом и заключается опасность растождествления термина «Царство Небесное» — и подлинного духовного пространства праведников, которое мы традиционно называем Царством Божиим.

«Город золотой»

Иконописная традиция представляет Царство Небесное в виде Горнего Иерусалима — Небесного Града, обнесённого, как подобает любому древнему городу, крепостной стеной с бойницами и башнями, за которыми видны многочисленные крыши домов-теремов необычайной красоты. Глядя на эти укреплённые стены, стоит вспомнить, что первый город в истории человечества построил братоубийца Каин. Частокол, который он возвёл вокруг, был необходим для его безопасности, ведь против него, по преданию, восстал весь животный мир.

Для чего же в Горнем Иерусалиме фортификационные укрепления? От кого должны защитить стены Небесного Града? Неужели и за порогом Вечности, после Второго Пришествия Христова, христианским душам в Царствии Небесном будет что-то угрожать?

По всей видимости, иконографический образ Горнего Иерусалима также не был свободен от человеческих представлений иконописцев древности.

Эдемский сад

Ещё один иллюстративный образ — райский сад — знаком нам по «Детской Библии», а также по натуралистичным росписям некоторых храмов. Рай представляют в виде прекрасного цветущего Эдемского сада, где первые люди находились в состоянии блаженства, наслаждаясь («Эден» переводится с древнееврейского как «наслаждение») общением с Творцом. Этот, наверное, самый молодой для Православия образ Царства Небесного был заимствован у западного христианства в раннем Средневековье.

Представление Рая как цветущей обители для душ праведников более характерно для ислама. Вот как Коран описывает Рай (по-арабски «джаннат»): «Для богобоязненных есть место спасения — сады и виноградники, и полногрудые сверстницы, и кубок полный. Не услышат они там ни болтовни, ни обвинения во лжи... В садах благодати — толпа первых и немного последних, на ложах расшитых, облокотившись на них друг против друга. Обходят их мальчики вечно юные с чашами, сосудами и кубками из текучего источника — от него не страдают головной болью и ослаблением... среди лотоса, лишённого шипов, и талаха, увешанного плодами, и тени протянутой, и воды текучей, и плодов обильных, неистощаемых и не запретных, и ковров разостланных...» (Коран 78:31-35; 56:12-19; 28-36).

Напомним, ислам возникает почти в самом центре «пояса пустынь», протянувшегося от западной части Сахары (Марокко) до Пакистана и северо-запада Индии. Здесь, на территории Аравийского полуострова, для пустынных кочевников пристанище праведных душ было легко представимо в виде чудесного оазиса с прохладной водой, зеленью, тенистыми фруктовыми садами.

Некоторые мусульманские богословы утверждают, что ислам в целом принимает раннебиблейское представление о Рае как о земном саде — Эдеме, где текут реки и растут всевозможные растения (Коран 98:8). Однако это не так. Один из их аргументов — ссылка на упоминание в Коране четырёх рек: из воды, молока, вина и мёда, — что якобы соответствует библейским четырём рекам Эдемского сада (Фисон, Гихон, Хиддекиль и Евфрат) (Быт. 2, 10-14). Примечательно, что названия «Эдем», «Эдемский сад» нигде в Библии не отождествляется с обиталищем праведных душ после смерти.

«Геенна Огненная»

В традиции ещё одной монотеистической религии — иудаизма — есть своё понимание термина «Ган Эден» («Эдемский сад»), относящееся к загробной жизни. Но интересно то, что в еврейской традиции нет чёткого представления о том, что обозначает этот термин, а его соответствие нашему Раю или Царству Небесному очень приблизительно. В общем понимании термин «Ган Эден» отражает веру в то, что праведники вознаграждаются по окончании земной жизни, в то время как нечестивые люди попадают в Гехином (что соответствует термину «ад»). Примечательно, что Гехином — это вполне конкретное место в современном Иерусалиме. Гай Энном или Хинном — глубокий овраг, начинающийся у Яффских ворот Старого города и соединяющийся ниже горы Сион с Кедронской долиной. Именно здесь в йевуссейско-ханаанские времена в жертву языческому божеству Молох приносились живые младенцы. Огонь, постоянно горящий на жертвеннике, послужил причиной того, что название долины — Геенна Огненная — стало синонимом слова «ад». В современном Иерусалиме Геенна Огненная — это место, где под открытым небом проводятся концерты симфонической музыки и рок-фестивали.

Интересно, что будущий век («Олам габа») редко обсуждается у евреев. Вообще, их учение о загробной жизни очень скудно: Тора — самая важная книга иудаизма — вообще не содержит ясных упоминаний о посмертной участи души. Хотя в других книгах Священного Писания есть места, говорящие о жизни после смерти. Так, по всей видимости, в представлении древних палестинских евреев умерший попадал в Шеол, где продолжал жить в мире теней и тьмы. Рассказ о том, как царь Саул вызывал дух Самуила при помощи волшебницы (1 Цар. 28), явно указывает на то, что Самуил не перестал существовать после смерти. Вознесение пророка Илии на небо (4 Цар. 2, 11) также предполагает, что пророк продолжал жить после окончания своей земной жизни. Прямое указание на жизнь за гробом можно найти в книге пророка Даниила (Дан. 12, 2): И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление.

В Вавилонском Талмуде есть одно интересное для нас место, в котором известный учитель III века ребе Рав так описывает будущий мир: «Там не едят и не пьют, и не рождают детей, не продают и не покупают, там нет ни зависти, ни ненависти, ни ссор. Праведники лишь сидят с венцами на головах и наслаждаются сиянием божественной Славы» (Беракот, 17а). Позднее, в раннем Средневековье, еврейский философ Моше Маймонид предполагал, что, когда тело умирает, душа возвращается к Богу. Уровень её блаженства будет зависеть только от того, как она прожила земную жизнь. Некоторые предположения о будущей жизни в еврейских текстах и фольклоре даже юмористичны: в Царствии Небесном сидит Моше (пророк Моисей) и целыми днями обучает людей Торе. В другом рассказе говорится о том, что и в Царствии Небесном, и в царстве зла люди не могут согнуть собственных локтей — но в преисподней постоянный голод, а на небесах все кормят друг друга.

«Предначинание»

Поразительно, но с точки зрения православного святоотеческого богословия Рая и ада не существует вообще — в том иллюстративном, педагогическом виде, в котором присутствуют эти понятия в нашем сознании.

Рая нет — он разрушен грехопадением Адама. Ада нет — он разрушен Воскресением Христа Спасителя.

Что же такое Царство Небесное в понимании святых отцов? Выяснить это невозможно, не задавшись сперва такими базовыми вопросами: что такое жизнь и смерть человека в православном понимании? что из себя представляет душа человека? какова роль Страшного Суда в судьбах человеческих душ?

По учению отцов, душа человека после смерти находится в состоянии предначинания будущих благ или будущих мучений. Святым отцам вряд ли было известно на опыте, что понимать под термином «предначинание», так как все их творения были записаны во время их земной жизни. Подлинный смысл этого термина не будет до конца ясен и нам. Мы только можем предполагать, что можно понимать под этим выражением.

Вот что пишет преподобный Ефрем Сирин: «Души умерших сидят у ограды райского сада, не дерзая туда войти, так как ожидают воскресения своих любимых тел». Может, состояние ожидания и есть предначинание? В православном богословии человек — целостен. Пока душа с телом разъединены, участь души не может быть определена. Следовательно, душа без тела — это не человек. «Тех, кто считает, что душа человека после смерти попадает в Рай или в ад, вы за христиан не считайте, так как душа без тела называется не человеком, а душой человека. А тело человека без души — также телом человека, а не человеком» (мученик Иустин Философ).

В православной традиции после разлучения души от тела особо выделяются несколько дней — третий, девятый и сороковой.

В третий день душа человека отправляется к Богу, происходит прикосновение к Вечной Радости. В девятый день душа прикасается к вечной муке. К сороковому дню перед человеком проходят все картины его земной жизни. В состоянии абсолютной ответственности он теперь знает, зачем Бог дал ему заповеди, к чему приводит их нарушение, что в его жизни было положительного, а что отрицательного. И именно в сороковой день душа претерпевает частный суд и определяется к предначинанию вечных благ или вечных мук.

Встреча

Когда-то Господь произнёс следующие слова: Придите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (Мф. 25, 34). Люди должны войти в мир, который их ожидает. К людям, которые жили неправедно, в свою очередь, обращены слова: Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 41). Мир преисподней — не для человека, это мир сатаны и его ангелов, и страшнее всего то, что человек окажется в мире, где для него изначально места нет!

В Евангелии есть интересный фрагмент, в котором Христос Спаситель, прибыв в страну Гергесинскую (территория современной Иордании), встречается с двумя людьми, одержимыми злыми духами. При встрече с Христом они возглашают: Что Тебе до нас, Иисус Сын Божий? Пришёл Ты сюда прежде времени мучить нас (Мф. 8, 28). Оказывается — Сам Бог является источником муки! Тогда становятся понятны слова преподобного Исаака Сирина: «Божественная Любовь и адский огонь — это одна и та же Божественная энергия».

Мы должны помнить и понимать, что любая встреча с Богом есть встреча радости. Страшный Суд, который неизбежно произойдёт в финале человеческой истории, упразднит все «приговоры» частных судов сорокового дня. И получится, что человек, который был осуждён «в частном порядке» как грешник, может быть оправдан и спасён как член Церкви.

Нельзя забывать и о том, что судить нас будет Христос, Который умер ради нашего спасения. Христос является воплощённой Любовью. Святитель Феофан Затворник пишет так: «Господь есть Любовь, поэтому Он ищет, как оправдать каждого из нас, так дайте Ему хоть какой-то повод оправдать себя».

В целом приблизиться к пониманию того, что же есть на самом деле Царство Небесное, можно только апофатическим путём. То есть путём поэтапного отрицания того, что не соответствует подлинному смыслу Царства Божия: Царство Небесное — это не роскошный райский сад, где можно тешиться вечным блаженством, запивая его вином из кубка. Это не небесный аналог земной вертикали монархического общества. Это не город в его земном понимании...

Важно никогда не забывать неписаное правило православной аскетики: чтобы не быть разочарованным, не надо очаровываться. В теме, которую мы подняли, нельзя очаровываться искусственными образами Царства Небесного, пусть даже на определённом этапе христианской истории сослужившими воспитательную, нравственную службу.

В завершение хотелось бы вспомнить слова Христа Спасителя: Ищите прежде Царства Божия и правды его (Мф. 6, 33). Если мы честно и трезво посмотрим на свою жизнь, будем вынуждены признать: большей частью мы живём в царстве своих страстей, грехов и немощей. Кто властвует, кто царствует над нами? Наша капризная воля, гордыня, страсть, невоздержание — вот что имеет над нами власть, заставляет нас действовать, говорить не то, что надо, пробуждает в нас чувства, которые замутняют нашу душу. А это означает, что Царства Божия нет в нашей душе.

Ад, по слову одного из героев романа «Братья Карамазовы», — это неспособность любить. Значит, к этому состоянию — состоянию ада — можно приблизиться и при земной жизни, растождествив себя с образом и подобием Божиим, потеряв любовь, уважение и многие другие качества, которые являют в нас подлинного человека. Который, по сути, и является наследником Рая — симфонии с Творцом.