Генрих Бёлль. Где ты был, Адам?
Мир во всем мире… Сказка, к которой стремится человек. Недостижимый идеал, райское состояние. Как он хрупок и труднодостижим! И какое странное свойство человеческой природы: мир и спокойствие, к которым мы так стремимся, благоденствие и благополучная жизнь, способны, как это ни странно, усыплять нашу совесть и бдительность, заставляя желать большего, чем мы имеем, и заглядываться на добро ближнего. Вместо того, чтобы творить, наслаждаясь свободой, открывать новые горизонты, восхищаться и любить, мы начинаем «жить в своё удовольствие», существовать ради наслаждения. В этом ложном спокойствии мы не замечаем, как просто переступить через чужие чувства, как призрачен мир, как легко возникает конфликт, и как ужасно насилие. Слишком поздно мы обнаруживаем, что наша историческая память поразительно коротка, и что мы напрочь забыли, каковы реальности войны.
Иногда стоит напомнить себе — что это за реальность, чем она порождается, и какие страсти и чувства мы неизбежно обнаружим в собственной душе, если дадим усыпить свою совесть, и не опомнимся вовремя…
«Где ты был, Адам» — одно из ранних произведений Генриха Бёлля, Нобелевского лауреата по литературе, и одного из самых интересных писателей послевоенной Германии. Еще в школе, один из немногих, он отказался вступить в гитлерюгенд. Юношей ушел на фронт, по его собственному признанию, из любопытства. Участие в боях на территории Украине и Крыма, ужасы войны произвели на него неизгладимое впечатление, живо передающееся в его антивоенных романах. Его герои — простые немцы, не плакатные фашисты, люди, обреченные воевать вопреки здравому смыслу, часто гибнущие за чуждые им идеи. Роман пронизан острой меланхолией, ощущением бесконечно тянущегося времени, наполненного несправедливостью насилия. Война останавливает время, это бытие вне времени, существование без жизни. Она жестока, и не щадит ничего: ни жизни, ни чувств.
Роман очень легко читается. Взгляд художника, тонкого психолога открывает немецкую душу, и мы узнаем людей, близких нам по духу и чувствам. Потрясает бессмысленность войны для каждого отдельно взятого человека. Кому лично она может принести удовлетворение? Всегда провоцируемая сверху, война не может быть понятна простому человеку, солдату, сидящему под пулями в окопе и приносящему, в конечном счёте, свою жизнь в бессмысленную жертву. Обман ложными идеями неминуемо приносит жестокое разочарование.
Протодиакон Сергий Зуев
Василий Аксёнов. Остров Крым
Роман классика русской литературы ХХ века Василия Аксёнова, написанный в 1979 году, долго проходил по разряду «фентези», «выдумки в целях социальной сатиры». Однако в нем реалистично всё — кроме базового политологического допущения. Считали этот роман и «боевиком в жанре альтернативной истории» — пока описанные в его концовке события не оказались точным предсказанием действительных исторических происшествий.
На самом деле, это символистский текст о национальных характерах — символизм тут в том, что серьёзные размышления и поступки предстают в виде почти что развлекательного экшена. Это текст о «левых» симпатиях западных людей — и о том, к чему они приводят. Это роман о характерном отечественном чувстве вины перед родиной и культурой — и о том, насколько антикультурные силы этим чувством непременно воспользуются.
Роман очень далёк от пуританизма. Автор в брежневские годы, планируя отъезд из СССР, как бы «дорвался» до всех запрещённых в соцреализме аспектов жизни — и старался оперировать ими в тексте свободно и активно. Но, думается, истинными мыслителями среди читателей эта нарочитая эпатажность, этакая «весёлая месть совку», будет принята с пониманием — и подобный «декор» не заслонит глубинных и пророческих смыслов аксёновского «Острова Крым».
Дмитрий Быков. ЖД
Ещё один роман современного классика и ещё один текст, который является одновременно как сатирическим и даже откровенно издевательским — так и внутренне историко-психологическим, иллюстрирующим всё то же неуловимое понятие «национальный характер».
Роман на первом уровне восприятия очень милитарен — всё время действия происходит вялотекущая пародия на гражданскую (или, возможно, русско-украинскую) войну — и насыщен околоармейской атмосферой. Но в реальности весь этот «солдатский запах» — лишь камуфляж, прикрытие, в тени которого скрывается тонкое рассмотрение разных сокровенных аспектов нашего «душевного быта», хорошо вскрываемых внешними кризисами.
Кроме того, роман эффектно демонстрирует устарелость этноцентризма у большой современной нации, внутри которой пропасть между основными группами активных людей давно уже более значительна, чем отличия этой нации от других. Но, с другой стороны, герои того же романа обнаруживают вдруг трогательные возможности единства друг с другом — и это совсем не то, о чём сейчас модно говорить и не то, на чём настаивают пропагандисты или педагоги.
Есть в «ЖД» и более глубинный уровень текста: чередование эстетически отталкивающих героев, движений, размышлений — и, напротив, эстетически притягательных, симпатичных — создаёт особые «токи мысли» и даёт вдумчивому читателю особые психологические выводы, отдельные от тех концепций, которые прямо изложены в тексте.
Олег Кочевых
