Солнечный апрельский день. Возле супермаркета сидит на коленях полуживая старушка, поднимая немощную руку, пытается креститься. Рядом дешёвая фанерная иконка Христа Спасителя и одноразовый стаканчик с мелочью. Немного дальше сидит дед. Дряхленький такой, тоже полуживой, разложил на ящике зелёный лук и петрушку — прибавку к пенсии. Проходя мимо рынка, замечаю мужчину преклонных лет, тянущего за собой тележку с грузом. Тяжело, но тащит наравне с молодыми грузчиками.

У смерти есть большой недостаток. Она приходит всегда не вовремя и неожиданно, оставляя много недосказанных слов.

Юношей ты прошёл всю войну. Твою грудь украшали ордена (жаль, что только в праздники). Для меня они волшебные, святые. Переполняла гордость, когда майским днём, украшенный ими, брал меня с собой. Неважно, куда идти с тобой — в пивную или на парад. Свои подвиги ты скрывал, говорил, что на войне все так делали. В школу накануне 9 мая приглашают ветеранов, говорят тёплые слова, дарят цветы... Знал бы ты, с какой радостью вручала я свои гвоздики. Наивно верила: если я так люблю «чужих» ветеранов, то и тебя сейчас любят дети из «чужой» школы, и какой-то школьник, улыбаясь, дарит тебе цветы. Ветеранов с каждым годом приходило всё меньше.

Ты умел любить молча. Любовь твоя была в частых походах на загородное кладбище. Последние годы, с трудом передвигая ноги, плёлся вдоль могильных оград. В одной руке целлофановый пакет из супермаркета — чекушка водки, пара яблок. Другой рукой бережно прижимал к груди рассаду цветов для любимой. Стоя там — не молился, не плакал, не говорил речей. Суетливо убирая бумажки и травинки, изредка шмыгал носом. Это был главный фильм о любви, виденный много раз.

Плакать ты не умел, давил в себе боль. Лишь иногда глаза слезились, и нос рукавом вытирал, торопливо уходя и целуя меня в щёку. Мы шутили, сверяя по тебе календарь и часы. Военный человек — характер на всю жизнь. Это я забывала тебя: включить в список гостей, навестить в Рождество, позвонить 9 мая. В ответ ни упрёка, ни ропота.

Дети, внуки — а ты всегда один. Лишь бы нам было хорошо и спокойно.

Ушёл так же молча. Умер, словно старый солдат на войне, — ни стона, ни ропота, ни упрёка. Это я не могу смириться, ропщу и спрашиваю «почему?» Почему ты умер не вовремя?

Я же только собиралась зайти к тебе, принести давно обещанную книгу и пачку твоего любимого чая. Я собиралась пригласить тебя в гости и приготовить что-то необыкновенное. Я хотела поздравить тебя с Днём Победы. А ты до него не дожил. Не успела навестить, не успела пригласить, не успела сказать, не успела любить. Ничего не успела.

Память о тебе светлая и горькая одновременно. Светлая, потому что в моём детстве было 9 мая и фильмы о войне, качели возле твоего дома, «Сказки народов мира», подаренные тобой. Горькая — потому что мне очень стыдно.

Что оставил ты нам в наследство? Верность — бабушке, себе, Родине. Урок терпения — детям и внукам. Одиноких ветеранов, так бескорыстно любящих нас — вечно спешащих в суете дней и не успевающих главного. И, конечно, вечную память...

Вспоминаю ли я тебя?

Нет. Вспоминают то, что на какое-то время забывают. Так было раньше, пока ты был жив — забывала, вспоминала... Прошёл год со дня твоей смерти, а я каждый день думаю о тебе. Думаю о твоей жизни, твоей вере, твоей любви, твоём характере и твоей доброте. Мысли эти быстрые, но очень меткие. Об одном жалею — почему не думала о тебе тогда, когда это было так необходимо тебе...