Дневник паломника
Встретить Новый год вдали от семьи — идея отчаянная. Знакомые кричали со всех сторон: «Ты не боишься оставить мужа в такой праздник?!» В смысле — одного. Без моего присмотра. Другие заботились о ребёнке. Третьи боялись оставлять мужа с ребёнком. Ребёнка — с мужем. Даже мама брала благословение для меня у не известного мне батюшки. Он сказал, что если уехать на Новый год из семьи, то случится что-то страшное со всеми. Кто просил брать такие благословения? Я испугалась. Подумала. Решила — ехать. Не обращать внимания на запугивания. Нормальные искушения. Кто-то же должен в семье молиться? Я хочу подготовиться к Рождеству.
28 декабря
Мы отслужили молебен о путешествующих. Всякие тревоги ушли — я поступаю правильно.
Заняли места. Автобус большой, но неудобный. За мной сидит мужчина высокого роста. Длинные ноги упираются в моё сидение. Он очень просил не откидывать спинку. Когда мне хочется пороптать на неудобства, думаю, что ему хуже. Даже пошевелиться не может. И мне становится легче.
29 декабря
Мы уже в России. Берёзки. Автобус дребезжит стёклами. Раньше люди пешком к святыням ходили, а я на стёкла жалуюсь. Это хорошо, что именно такой автобус. Значит, это настоящее паломничество, а не комфортабельное путешествие.
На работе шеф спросил:
— Куда вы едете на праздники?
— Дивеево, Оптина пустынь... Шамордино... — не хочу отвечать, но приходится.
— А что это?! — не понимает директор.
— Монастыри.
— А-а-а... Я думал, вы на лыжах кататься едете!
...Уже утро. Скоро мы прибудем в первый храм по нашему маршруту.
Дорога длинная, тянется и тянется. Странно, что не затекают ноги. Я — паломник последних времён.
В селе Нижние Прыски уже 300 лет стоит церковь Преображения Господня. Пол каменный, старинная кладка. Сохранился через века. Когда подъезжаешь — справа видна Оптина пустынь. Сфотографировать через грязное стекло не удалось, обидно.
Для православного человека встреча со святыней — счастье. К нам выходит настоятель храма, протоиерей Леонтий Никифоров. Когда-то ещё молодой отец Леонтий, получив назначение в село Нижние Прыски, и не подозревал, что оно находится в трёх километрах от столь почитаемой им Оптиной пустыни. Как рассказывают свидетели событий, когда батюшке сказали об этом, он, как говорится, не доел, не допил — вскочил и побежал. Когда перед ним предстала порушенная святыня, встал на колени на берегу Жиздры и заплакал. Отец Леонтий служит здесь больше сорока лет.
— Миленькие, родненькие! Берегите жизнь! Крепко цените её, жизнь временная — это дар Божий. Мы все умрём. Цель нашей временной жизни — прославить Бога здесь, на земле. И тогда Господь прославит вас, миленькие...
Я верю каждому его слову. Мы действительно для него родные и любимые. Тоже хочу любить людей. Не получается.
— Читайте Священное Писание... В нём — всё. Прославляйте Господа! Пусть люди, пообщавшись с вами, говорят — какой хороший человек! Любите друг друга, миленькие... У нас, у каждого, есть нервная система. Родненькие, не надо ей пользоваться!
Этот храм не закроют никогда.
С нами едут два священника — отец Евгений и отец Валерий. Отцу Евгению лет тридцать. Я очень плохо угадываю возраст. Зато могу легко представить его маленьким. Младшего школьного возраста. Забыл паспорт дома. Так растерянно это обнаружил. У отца Валерия такое лицо, как будто я его знаю. Шутки у него простые. Говорит, выделяя букву «о». Но говорит красиво — просто, благозвучно. По-доброму. Мне нравится его слушать. Шутит, но только о себе.
Вечер. Шамордино. Послушание — кухня. Юные матушки отдают нам распоряжения. Еда вкуснючая! Мы ели через «не могу». Даже когда все ушли и послушницы уже мыли тарелки. Перловый суп, варенье из тыквы, монастырские соления, обычная пшённая каша — ммм!.. Руководитель группы объясняет, что вся монастырская еда не только вкусная, но и полезная. Оттого, что готовят с благословением и молитвой. И всегда идёт впрок.
В храме в честь Казанской иконы Божией Матери — вышитые иконы. Мне много о них рассказывали. Расшивает их камнями и бисером почти слепая матушка. Она сама не знает, как это получается. Как жаль, что эти иконы нельзя было фотографировать.
Камикадзе-паломники пошли ночью к источнику купаться. Темно, холодно, скользко... Буду спать. Завтра — ранний подъём.
30 декабря
Шесть утра — едем в Калугу. К мощам преподобного Тихона, Калужского чудотворца. У каждого человека есть особо любимые святые, которым молиться легко. Знаешь, что тебя услышат.
Окунаться не хочется, холодно. И хочется — это для меня особенный источник. Вода в купальне — четыре или шесть градусов. На улице — минус пять. Окунаюсь. По слабости — один раз, не три. Хорошо.
Батюшка Тихон делает мне подарок — только здесь я нашла икону своей святой — Анны Кашинской. Мой день рождения и день её прославления — один. Моего сына зовут, как и одного из её сыновей. Совпадения? Думаю, она молится обо мне.
Вкусный монастырский чай... Душистый. Набираю в термос — буду пить в автобусе. У нас строгий график, задерживаться нельзя.
Малоярославец. Открывают источник святителя Николая Чудотворца. Опять купаюсь. Не холодно. Хорошо. В автобусе шутят — сколько раз за день окунаться будешь?
Пафнутьево-Боровский монастырь. Заходим в храм. Служат акафист преподобному Серафиму Саровскому. Как раз заканчивают — преподобный устроил так, чтобы мы приложились к иконе и ехали дальше. К нему в гости.
Ещё раз убеждаюсь, что смерти нет. Батюшка Серафим здесь, рядом. Ждёт нас в Дивеево.
31 декабря
Дома сегодня накрошат оливье, накроют стол. А мы встанем засветло, по киевскому времени в половине четвёртого утра. И отправимся в путь: Владимир, Боголюбово, Муром, Дивеево.
Владимир. Успенский собор. XII век. Фрески Андрея Рублёва. В своё время Екатерине II они показались неказистыми. Императрица велела их снять. Но всё же на потолке храма видны росписи преподобного Андрея.
Здесь покоятся мощи Андрея Боголюбского и его сына Глеба. Когда в 1410 году татары хотели вскрыть гроб с мощами, из него вышел столб огня.
Нас встретил настоятель храма, протоиерей Сергий. О соборе он может рассказывать часами. Это его вера, его дом, он вырос здесь. Дед отца Сергия был епископом и спас храм от разрушения.
Здесь также покоятся мощи святого благоверного князя Георгия Всеволодовича и частица мощей Александра Невского. Князю Георгию, племяннику Андрея Боголюбского, отсекли голову. При захоронении останков Георгия Всеволодовича во владимирском Успенском соборе с мощами произошло чудо — голова благоверного князя приросла к шее. Дивен Бог во святых Своих.
Чудотворная Владимирская икона Божией Матери. Отец Сергий получил исцеление перед ней. Таких свидетельств врачевания очень много.
Боголюбский монастырь. Здесь убили князя Андрея Боголюбского. Те, кому он делал добро. В монастырском храме многие фрески чудесно проявились, хотя большевики их старательно уничтожали известью.
В Муром мы попали слишком поздно — большая группа, тратим много времени на остановках. Служба уже окончилась, сёстры закрывали храм. Мы приложились к мощам князя Петра и княгини Февронии. Их жизнь похожа на сказку, удивительная, полная чуда. Упокоились они, приняв иноческий постриг. Князь — в мужском монастыре, княгиня — в женском. Сделали себе двойной гроб, чтобы по смерти быть вместе. Братия мужского монастыря воспротивилась этому, забрав тело князя в свою обитель. А утром мощи инока и инокини были рядом. Так происходило несколько раз. Так их и оставили покоиться вместе — Петра и Февронию, в иночестве — Давида и Евфросинию.
Новый год мы встретили в автобусе.
1 января
Дивеево.
...У батюшки Серафима новые лапти. Старые уже сносились?
Нам открыли мощи преподобного. Многие плачут от радости. Ощущение родства, любви.
Мороз пробирает крепко. С утра почти минус тридцать... Захожу в магазинчик: «У вас есть какой-то крем от мороза?» Продавщица очень развеселилась. Чтобы как-то утешить меня, говорит: «Не переживайте, сейчас солнышко выйдет, и потеплеет!» Теперь и мне смешно.
Вечером ходили по канавке с отцом Евгением. Сама Богородица велела Серафиму Саровскому сделать её. Преподобный говорил: «Канавка эта до небес высока! И как антихрист придёт, везде пройдёт, а канавки этой не перескочит!» И канавка не даст ему осквернить четвёртый земной удел Богородицы.
А в это время отец Валерий сорок минут честно ждал нас на морозе. Чтобы уговорить пройти канавку ещё раз, но вместе с сёстрами-монахинями. Уговорил.
После всего выяснилось, что батюшка желает окунуться в источник. Тот самый, где чудесно обрелась Казанская икона Божией Матери. Которая хранит и оберегает нашу Русь.
Окунаться при минус двадцати пяти градусах мне не хочется. Мы идём в гостиницу за полотенцами. Дезертирую.
2 января
Потеплело — минус пятнадцать!
Причастие в Дивеево. Трапеза.
Источник Серафима Саровского. Купальни аккуратные, срубы. На два человека — больше не войти. Перила, ведущие в воду, заледенели, и мне страшно. Поэтому я не иду глубоко. Купаюсь по пояс. Хотя вода не кажется холодной, просто я слабачка.
3 января
Владычный женский монастырь города Серпухова. Чудотворная икона «Неупиваемая Чаша». У этого образа есть своя «специализация» — перед ним молятся о пьяницах, наркоманах. Хотя, думаю, Матери Божией можно и просто — молиться.
Здесь покоятся под спудом мощи преподобного Варлаама Серпуховского.
А мне, по слабости духа, особенно запомнились булочки из монастырской пекарни...
Опять автобус. Ночуем в Шамордино.
4 января
Оптина пустынь... Здесь даже воздух другой, молитвенный.
Когда большевики разрушали храмы, в одном из них сделали хлев. В большие праздники коровы (их держали в алтаре) сходили с ума. Не выдерживали благодати. Зато трактора стояли смирно.
Братия здесь необыкновенная. Такое ощущение, что они видят тебя, как рентген.
В 1993 году на Пасху здесь было совершено ритуальное убийство. Убийца подошёл сзади к инокам-звонарям Трофиму и Ферапонту. Кинжалом с тремя шестёрками он заколол их. Быстро пошёл прочь по дорожке, где встретил иеромонаха Василия. Убийца сделал шаг вперёд, развернулся и ударил его ножом в спину.
Так, на Пасху, в день Воскресения Господня, день победы над смертью, в храме стояли три гроба. Те, кто был тогда в Оптиной, свидетельствуют — горя не было. Была радость. Нам это трудно понять, но я же знаю, что жизнь души вечна.
Общавшиеся с мучениками перед смертью, читавшие дневники уверены — убиенные предчувствовали скорый конец земной жизни. Так Оптина обрела новых святых — новомучеников Василия, Трофима, Ферапонта.
Николо-Одринский женский монастырь. Здесь мы будем ночевать. Постелим прямо в храме и уснём. Больше негде — обитель только восстанавливается. Это сложно, ведь работают одни сёстры.
Когда то два брата нашли в этих местах, на берегу реки Одринки, образ Николая Чудотворца. Было решено построить здесь часовню святому. С тех пор, временами приходя в упадок, здесь стоит монастырь. Сейчас — женский. Матушка Мариам, игуменья, сделала его по-особенному домашним.
Я сплю перед чудотворным образом Божией Матери «Споручница грешных». Ночью темно, только лампадка освещает глаза Богородицы. Как будто Она стоит над колыбелькой. И молится обо мне. Мама...
5 января
Мы едем домой. Я очень соскучилась. Но Новый год я провела правильно.