Ненавижу очередь. Стою в тесной толпе, кругом мрачные, уставшие лица. Старуха справа, нахально налегая плечом, совершенно незаконно пытается пролезть вперед. Ребенок впереди бестолково машет ручками, умудряясь попадать острыми локтями по самым чувствительным местам соседей. Урод маленький. Мужик сзади неприятно пахнет. Блин, помыться ему лень было, что ли?
Голова раскалывается от усталости и раздражения. Мозг потихоньку переходит в режим зависания. В голове вертятся пестрые огрызки мыслей. Сталкиваясь, они соединяются в диалог:
— Да что я злой такой, ближних же вроде любить надо!
— Ха, щаз-з… Полюбишь таких вот.
— А надо…
— Ладно, попробую.
Начинаю пробовать. Всех сразу полюбить не получается. Пробую жалеть и любить по одному.
Так, первая — старушенция. «Несчастная женщина, ей так тяжело стоять. Она вовсе не лезет без очереди — просто плечом ищет опору немощному телу».
Вроде получилось. Не расслабляться — теперь малой. «Бедненький мальчик — он даже не понимает, зачем его сюда притащили родители, а руками он машет от растерянности и испуга». Так, хорошо: два-ноль в пользу любви.
Мужик. «Он не воняет. Просто очень сильно пахнет трудовым потом. Вкалывал на стройке. За копейки. Копеек вовремя не дали. За неуплату мужику отключили воду — он и не помылся». Фух, вроде получилось.
Отвлекся на любовь, не заметил, что уже открывают. Совсем забыл: сейчас я должен произнести какую-то фразу, произнести не вслух, а про себя. Пытаюсь вспомнить, что за фраза?! О, вспомнил! Тихо шепчу: «Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими…»*
* Молитва, произносимая перед святым причащением.