«Город розового и красного камня, древний, как само время», — так назвал Петру один из представителей западной цивилизации, восхищённый её таинственной красотой. Сегодня Петра — ярчайшая жемчужина в короне Хашемитского Королевства Иордания. В этом году исполняется двести лет с тех пор, как город, веками сокрытый в ближневосточных песках и скалах, был открыт внешнему миру. По случаю этого юбилея мы предлагаем читателю совершить путешествие в историю удивительного города, рождённого природой и человеческим архитектурным гением; города, чья судьба не менее интересна, чем загадки египетских пирамид, южноамериканских городов, покинутых древними индейцами, и мегалитов Стоунхенджа в Британии.
Приближаясь к деревушке Вади-Муса, расположенной при въезде в Петру, нельзя не заметить изменения ландшафта: постепенно скалы и возвышенности приобретают странные очертания, а скальная порода поражает своей многоцветностью: мелькают вкрапления оттенков красного, розового-лилового, голубого и чёрного. Скальный город Петра находится в центре этой природной аномалии размером в 200 квадратных километров. Частые землетрясения, русла рек, ветра и дожди создали из мягкого песчаника этот фантастический ландшафт, в котором величественные горы соседствуют с обрывистыми ущельями и узкими теснинами.
Сегодня главный вход в Петру обозначен административным зданием с экскурсионным бюро, кассовыми залами, сувенирными магазинчиками и турникетами. А в древности вход в город был мало кому известен — сюда можно было попасть только с проводником. В древний город вёл едва заметный вход в ущелье Ас-Сик, длина которого составляет 1200 метров. Через это ущелье за всю историю Петры не смогла пройти ни одна армия. Оно возникло вследствие тектонических сдвигов — скала раскололась надвое, словно торт, разрезанный острым ножом. Приблизительно на полпути по ущелью Ас-Сик открывается горная расселина, где, по всей видимости, в архаичные времена приносились жертвоприношения. Сегодня каждый посетитель Петры тоже приносит своего рода жертву — входной билет стоит около 30 долларов США. В некоторых местах ущелье настолько узко, что кибитки, управляемые бедуинами, не могут разъехаться и вынуждены пропускать друг друга, уступая дорогу. На протяжении пути по ущелью в некоторых местах видны сохранившиеся барельефы караванов — верблюдов и погонщиков, — которые, скорее всего, проходили этим же путём в торговый мегаполис своего времени. По дороге путешественник может любоваться необычной игрой форм и красок на отвесах из песчаника, который иногда даже напоминает мрамор.
И вот — конец ущелья, и одновременно начало эпического представления: занавес поднимается, и зритель видит потрясающие декорации. В этом месте, как правило, сопровождающий гид останавливает группу и громко возглашает: «А теперь все смотрим на мой палец!» — и все сосредотачиваются на указательном пальце своего проводника. Далее гид медленно разворачивается и отработанным, даже театральным движением уводит взгляды экскурсантов к расщелине, где высится величественный фасад Аль-Хазне*, ставший сегодня визитной карточкой Иордании.
* Кстати, финальные кадры фильма «Индиана Джонс и последний крестовый поход» (режиссёр Стивен Спилберг), запечатлевшие фасад Аль-Хазне, сделали Петру неимоверно популярной в 90-е годы ХХ века.
Неожиданное зрелище действительно на некоторое время лишает дара речи. Восторг, изумление — все эмоции, сопровождающие первую встречу с этим чудом, трудно передать...
Добро пожаловать в Петру!
Открытие Петры
Можно сказать, что вновь для западного мира Петра была открыта швейцарским востоковедом Иоганном Людвигом Буркхардтом. Сегодня нам известны многие детали трудного и опасного путешествия, предпринятого этим отважным исследователем Ближнего Востока и Севера Африки. Прекрасно изучив Коран, арабскую культуру и арабский язык, под именем Ибрагима ибн Абдаллаха в 1809 году он прибыл в Сирию для того, чтобы собрать сведения о кочевых пустынных племенах. Около двух лет учёный провёл в Алеппо, откуда совершал краткие путешествия в Дамаск, Пальмиру, Баальбек, долину Оронт, к истокам Иордана, собирая ценные археологические сведения и работая над картой. Иногда ему приходилось идти на хитрость для того, чтобы убедить местное население в своей принадлежности к исламской традиции. Так, однажды, когда Буркхардт представился мусульманином из Индии, его попросили продемонстрировать свой хинди. Нисколько не смущаясь, швейцарский путешественник заговорил по-немецки, что вполне удовлетворило вопрошавших, которые не знали ни хинди, ни тем более немецкого.
22 августа 1812 года Иоганн Людвиг Буркхардт прибыл в библейскую долину Вади-Муса (Долина Моисея). Местным бедуинам Ибрагим ибн Абдаллах сообщил, что цель его паломничества в их страну — совершение жертвоприношения на горе Джабаль Харун (Вершина Аарона), где, по преданию, был погребён брат Моисея Аарон. Мотивы Буркхардта были убедительны, как и его арабский, так что он без труда нашёл проводника из местного племени. Не подозревая, что он сопровождает европейского востоковеда, бедуин повёл паломника кратчайшим путём — через ущелье Ас-Сик, которое и вывело их к фасадам скальных гробниц древней Петры. Разумеется, ни о каких записях и зарисовках, а тем более замерах, и речи быть не могло. Тщательно скрывая свой восторг от увиденного, Иоганн Людвиг Буркхардт направлялся к фиктивной цели своего паломничества, минуя древние набатейские гробницы, словно не замечая римского амфитеатра и триумфальных ворот.
Таким образом миру вновь была открыта древняя Петра, история которой насчитывает как минимум 4 тысячи лет.
Столица древнего Эдома
В книгах Ветхого Завета этот город именуется на языке оригинала как הַסֶלַע [ha-Sela] — «скала». Именно с таким значением данный топоним был переведён и на греческий язык. Впервые название Петра появилось в Переводе семидесяти толковников (Септуагинте). В 4 й книге Царств (14, 7) Села упоминается как столица Эдома, которую в 797 году до Р. Х. царь Иудеи Амасия «взял войною». Сегодня благодаря данным археологии не остаётся сомнений: древнее эдомитское городище находилось на Джебель Умм аль-Бияра — в сердце области Петры.
Родоначальником древнего царства Эдом (אֱדוֹם [Edom]) являлся библейский Исав. В Священном Писании (Быт. 25, 25) сообщается, что Исав родился «красный» (ивр. אַדְמוֹנִי [admoni]), «в знак того, что он будет проливать кровь», как прокомментируют это место впоследствии. По всей видимости, эта деталь и легла в основу будущего топонима Эдом. И поселился Исав на горе Сеир, Исав, он же Эдом (Быт. 36, 8).
Примечательно, что арабы очень поэтично и сегодня именуют Петру «аль-медина аль-вардия» — розовый город. Именно красноватый оттенок породы, в которой был создан этот город, перекликается с древним библейским повествованием, согласно которому эти территории были заселены эдомитянами — потомками Исава, брата патриарха Иакова-Израиля.
Столица Набатейского царства
Когда пророк Иеремия говорил о народе, «живущем в расселинах скал и занимающем вершины холмов» (Иер. 49, 16), несомненно, он имел в виду Эдом и древнюю Селу-Петру. Но какой народ проживал в этой местности во времена пророка Иеремии — это вопрос, который до сегодняшнего дня остаётся открытым. Среди специалистов нет единого мнения в вопросе о том, когда территория древнего Эдома была занята полукочевым семитским народом — набатеями. Одни полагают, что это произошло в VII в. до Р. Х., другие исследователи называют V–III вв. до Р. Х. Но для нас очевидно одно: вследствие миграции кочевников-набатеев коренное население Южного Заиорданья, эдомитяне, были частично ассимилированы или вытеснены на запад. Эта же судьба постигла и северных соседей — жителей библейских Моава и Аммона.
Насчёт происхождения набатеев в среде исследователей также нет единогласия. Так, некоторые учёные считают, что набатеи пришли в Эдом из южных районов Сирийской пустыни, другие полагают, что с юга Аравийского полуострова.
Для нас эта народность представляет интерес потому, что набатеи стали новыми хозяевами Петры и вписали свою весьма яркую страничку в историю древней Селы.
Именно при набатеях Петра стала важным торговым узлом на караванных путях, по которым везли шёлк, специи и другие товары. Эти пути соединяли Китай, Индию и южные арабские страны с Сирией, Египтом, Грецией и Римом.
Очень любопытно сообщение одного древнекитайского источника, упоминающего местность Ли-Кан в Набатее, являвшуюся конечным пунктом Великого шёлкового пути из Китая на Ближний Восток. Дело в том, что семитское название столицы Набатейского царства, обнаруженное в одном из эпиграфических памятников Набатеи, надписывалось четырьмя согласными: [rqmw] «Ракму». В своих трудах Иосиф Флавий сообщает, что, согласно традиции самих набатеев, основателем и реальным эпонимом* Петры был некий Рекем, что наиболее соответствует форме Ли-Кан из древнекитайского документа, а это означает, что в данном источнике речь шла именно о Петре как о конечном пункте Великого шёлкового пути.
* Эпони́м (др.-греч. ἐπώνῠµος — давший имя) — реальный или легендарный человек (божество), в честь которого получил своё имя какой-либо географический объект, народ, племя, эпоха.
По-своему интересна и этимология названия народности набатеев. В Священном Писании неоднократно упоминается первенец Измаила Наваиоф (Быт. 25, 13; 28, 9; 36, 3), который, по мнению некоторых исследователей, и был предком-эпонимом набатеев. А согласно средневековой арабской традиции, восходящей, по всей видимости, к источникам самих набатеев, предком и эпонимом набатеев был некто Набта, или Набита, сын Хамала (по другой версии — сын Кайзара).
В арабском языке слово «набат» означает «строитель», а «набатыин» или «анбат» — «строители» (если более благозвучно — «ваятели»). Интересно, что более древнее понимание слова «набатеи» связывало его с глаголами «добывать», «извлекать». По нашему мнению, такое понимание наиболее близко к первоначальному значению слова.
Что же набатеи добывали и извлекали? Древние кочевники обладали бесценным даром — умением извлекать живительную влагу из недр земли в пустынной местности. Современные археологические раскопки, проведённые в Петре, доказывают, что набатеи были знакомы с основами гидравлики и гидротехники. Бьющие в окрестностях источники обеспечивали водой лишь небольшое количество жителей. Интенсивное развитие города и сопутствующий ему рост населения (во II–I вв. до Р. Х. в Петре проживало около 50 тысяч человек) вынудили набатеев построить грандиозную систему водопроводов и водохранилищ. Даже сегодня на склонах ущелья Ас-Сик можно увидеть высеченные в скальной породе желоба, по которым вода текла из запруды, где она скапливалась во время дождя. А канализационные трубы и остатки терракотовых труб водопровода, которые видны вдоль стен с наружной стороны ущелья, связывались в одну хитроумную централизованную водопроводную систему.
Один бедуин рассказал мне свою версию известного библейского события — высечения пророком Моисеем воды из скалы (Исх. 17, 6). По его мнению, это произошло именно в Ас-Сик. Так вот, согласно гипотезе моего собеседника, Моисей ударом посоха пробил замаскированную жителями Петры в откосе скалы терракотовую трубу акведука, по которой вода подавалась в город. Конечно, эта история вряд ли может заслуживать доверия — разве что вызвать улыбку. Тем не менее, можно с уверенностью утверждать, что одним из основных источников пополнения казны Набатейского царства была продажа воды для караванов.
Как было сказано выше, в современном арабском название «набатеи» прямо связано со строительством. Действительно, несмотря на многочисленные землетрясения, разрушавшие Петру, сохранившиеся постройки относятся именно к вспышке строительства в период, когда хозяевами Петры были набатеи. И глубоко заблуждался один пожилой арабский профессор, который в частной беседе клялся своей седой бородой, что Петра была создана «шаятын» (араб. «демон, злой дух»).
Но всю славу строителей древней Петры отдать набатеям было бы несправедливо. Даже при аматорском взгляде на фасады скальных гробниц Петры нельзя не заметить многообразия архитектурных стилей и элементов. Несомненно, в строительных работах принимали участие иностранные зодчие. Для примера рассмотрим самый известный фасад Петры — Аль-Хазне, возведённый в I в. до Р. Х. при набатейском монархе Аретасе IV (умер в 40 г. по Р. Х.). Колонны и капители — коринфские, огромные обелиски — египетские, а статуя Тихе (Исиды) явно несёт следы александрийского влияния (Петра активно торговала с Александрией).
Зимой 2009 года я принял участие в экспедиции, посвящённой 145-летию со дня смерти известного шотландского художника Дэвида Робертса (1796–1864). Стартовав из древних Фив на Ниле, мы проследовали через Синай, Акабу и Петру в Иерусалим — по всему маршруту, которым прошёл Робертс в 1838–39 гг., делая зарисовки. У нас была уникальная возможность заглянуть в прошлое, и, сопоставляя работы Робертса с действительностью, констатировать, как время безжалостно потрепало многие архитектурные памятники, в том числе и скальные фасады — шедевры Петры.
Например, что касается вышеупомянутой Аль-Хазне, на картине Робертса её верхнюю часть венчали орлы, правда, уже с отбитыми головами, в глубине фасада отчётливо видны мужские фигуры, копии близнецов Диоскуров, в наружных верхних нишах — полуобнажённые богини-воительницы в пеплосах* и с поднятыми секирами над головами, ниже — львиные скульптуры.
* Пеплос — верхняя одежда гречанок с большим количеством складок.
Следует заметить, что исследователями Петры давно ведутся споры о назначении Аль-Хазне, этого грандиозного строения. Так, одни утверждают, что Аль-Хазне — не что иное как царская усыпальница, по мнению других — внутренние помещения Аль-Хазне использовались как святилище.
У набатеев был свой языческий культ. Основными богами в их пантеоне были бог Душарра и богиня Аль-Узза. Она была богиней плодородия, покровительницей караванов и воплощением утренней звезды, а Душарра, чьё имя буквально переводилось как «из Шарры», носил имя гор Шара в районе Петры. Примечательно, что единственным сохранившимся отдельно стоящим (и не разрушенным землетрясениями) зданием в Петре был храм Душарры.
К сожалению, у нас нет возможности подробно остановиться на религии, архитектуре, контактах набатеев с окружающими народностями — на самом деле, благодаря археологии собрано много материала*, который способен рассказать об этом удивительном народе, особенно о начальных страницах его истории в горах Шары.
* Чего стоит только найденный в Пещере писем на побережье Мёртвого моря в 1961 году частный архив (брачные контракты, дарственные письма, кадастровые декларации, акты продажи финиковых плантаций, расписки, жалобы, выписки из официальных актов и т. д.) одной знатной женщины, подданной Набатейского царства по имени Бабата. Манускрипты датируются концом I в. — началом II в. по Р. Х. Судя по хорошо упакованному стеклянному сервизу, найденному среди её вещей, Бабата спрятала здесь свои наиболее ценные документы лишь на время, надеясь после антиримского восстания Бар-Кохбы в случае победы последнего забрать их отсюда.
Через эллинизацию к Риму
Внешний мир ничего не знал ни о Петре, ни о набатеях, пока город в 312 году до Р. Х. не захватил полководец Александра Македонского Антигон Одноглазый. Петру через какое-то время отбили обратно, но слух о загадочном городе набатеев, обладающих несметными богатствами, стал быстро распространяться.
Примечательно, что историк Страбон (I в. до Р. Х.) при описании набатеев как мирного и трудолюбивого народа замечает, что их города не были обнесены крепостными стенами. В случае угрозы неприятеля набатеи предпочитали тактическое решение проблемы военному — путём изменения настроения агрессора ценными подношениями-подарками. Эта тактика действительно имела успех — вплоть до прихода римлян Набатейское царство сохраняло свою независимость.
В 62 году до Р. Х. после покорения Иудеи Марк Скавр, ставший новым римским проконсулом Сирии, двинулся для захвата Набатейского царства и его столицы. Однако всё обошлось без кровопролития — проверенная тактика набатеев (денежный выкуп) и в этот раз спасла их от военных действий. Однако не смогла полностью обезопасить от «римской тактики» — Набатея превратилась в вассальное царство, подчинённое Риму. Свидетельство тому — монета: вернувшись в Рим и заняв должность курульного эдила*, Скавр отчеканил в 58 году до Р. Х. динарии, на которых был изображён рядом со своим верблюдом набатейский царь Аретас III, с мольбой простирающий руки к победителю. А в 106 году, при римском императоре Траяне, после смерти последнего набатейского монарха Раббела II Набатея была аннексирована Римом и превращена в провинцию Аравия.
* Эди́л — должностное лицо в Древнем Риме, ведавшее общественными играми, надзором за строительством и содержанием храмов. «Курульный» — указание на патрицианское происхождение эдила.
Римское присутствие в Петре было ознаменовано масштабными застройками. Был построен амфитеатр на 8 тысяч мест, термы, общественные здания, храмы, посвящённые богам римского пантеона; город был украшен гирляндами колоннад. В это же время через Петру была проложена знаменитая Via Romana — важная артерия, связывавшая Сирию и порт на Красном море.
С расколом Римской империи Петра отошла к Византии. Именно в этот период в Петре возводится несколько христианских храмов, а некоторые постройки римского периода перепланируются. Один из районов древней Петры до сих пор именуется Харет ан-Насара (Христианский квартал).
Петра с византийским лицом
Христианская страница истории Петры была открыта благодаря археологии. Несмотря на то что раскопки в Петре ведутся давно, наверное, самой значимой находкой за последние десятилетия было обнаружение в 1993 году целой библиотеки. Из раскопа на месте храма византийского периода удалось извлечь 152 свитка на греческом языке, 23 из которых сохранились в прекрасном состоянии и представляли более-менее цельный текст. Остальные, к сожалению, являли собой текстовые фрагменты. Разные почерки свидетельствуют о том, что эти документы были написаны разными авторами, причём писцами использовались как печатный шрифт, так и прописные буквы. Время создания свитков установлено благодаря чёткой датировке документов. Так, самая ранняя упоминаемая дата — 528 год, самая поздняя — 582.
Но наибольшая ценность обретённых рукописей состояла в новой уникальной информации об экономической и социальной жизни христианской Петры в VI в. Стало очевидно, что прежние предположения об опустении города вследствие землетрясения 9 июля 551 года неверны. Документы сохранили традиционные для византийской канцелярии эпитеты высокого тона: «высокочтимый», «благочестивейший», «христолюбящий» и т. д. Благодаря этим письменным памятникам мы смогли узнать, как Петра именовалась в византийский период — Августоколония Антониана Адриана — метрополия провинции Палестина Терция Салутарис. Но самое главное: в манускриптах перечисляется большое количество местных храмов Петры — Пресвятой Девы Марии, мученика Кирикоса, мученика Феодора, первосвященника Аарона (вершина горы Аарона) и т. д.
В 1980 году археологическая экспедиция на северо-западном холме так называемой Долины Муравьиных пещер обнаружила трёхапсидную базилику с большим баптистерием, над которым когда-то простиралась сень, поддерживаемая четырьмя колоннами.
Бедуины Петры
Процветанию города пришёл конец, когда изменилась структура торговых маршрутов. Теперь они прошли через Пальмиру и по морю вокруг Аравийского полуострова.
Когда в эти края в VII в. пришли мусульмане, Петра уже превратилась в «затерянный город». В течение последующих семи столетий о его существовании знали только местные бедуины*, старательно оберегавшие Петру от чужеземцев.
* Бедуины (от араб. Bedawi, во множ. числе Beduan — «житель низменности или пустыни») — общее название представителей арабского мира, которые ведут кочевой образ жизни, независимо от их национальности или религиозной принадлежности (несмотря на то что большая часть бедуинов исповедует ислам, есть среди них и христиане).
Вот что пишет известный востоковед Константин Базили в своём труде «Сирия и Палестина под турецким правительством», описывая состояние здешних христианских общин Заиорданской Палестины в составе Османской империи первой половины XIX в., в частности, упоминая Петру, заселённую бедуинами: «Заиорданская Палестина вмещала некогда в своих пределах много престолов и значительное число христиан. Край этот одичал в течение двух последних столетий и предоставлен теперь наездам бедуинов Великой пустыни. Число христиан во всей этой стороне (Заиорданская Палестина) едва простирается ныне до 500 семейств. С некоторого времени Иерусалимская Церковь особенно печётся об остатках христианства заиорданского, строит им храмы и учреждает училища». И здесь же: «В развалинах престольного града Петры Аравийской рыскают стада газелей, гиены и ватаги бедуинов».
Осматривая скальные гробницы Петры, я обратил внимание на то, что почти во всех погребальных склепах своды и стены покрыты толстым слоем сажи. Эта копоть, скрывающая естественную «отделку под мрамор» песчаника — следы бедуинских костров. Дело в том, что на протяжении многих веков пещерные гробницы Петры использовались бедуинами как квартиры для жилья. Начиная приблизительно с XVIII века бедуины проживали здесь естественной общинной жизнью — в скальных квартирах рождались, выростали, женились, воспитывали детей, старели и умирали целые поколения.
Вплоть до 1980 х годов бедуины проживали на территории «затерянного города», пока правительство короля Хусейна не построило для них город, находящийся в 10 км от Петры, — город Бейда, куда и были выселены несколько тысяч обитателей пещер. Правда, бедуины дали своё согласие на переселение только после обещания правительства Королевства Иордании предоставить их старейшинам дипломатическую неприкосновенность, сохранить за ними право контроля туристического бизнеса в Петре (сувенирные лавки, кафе, перевозка туристов на верблюдах, осликах и лошадях). Также они требовали возможности согласно их древней традиции продолжать погребать своих усопших родственников в склепах «розового города». Однако последняя просьба была отклонена, что послужило для некоторых семей поводом к отказу переселиться в город — до сего дня они живут в скальных пещерах.
В окрестностях древней Петры (в городках Бейда и Бдуль) сегодня проживают два племени бедуинов — аммарин и бдуль (всего на территории Иордании насчитывается 36 племён бедуинов, составляющих 40 % населения королевства). И несмотря на то, что традиционно бедуины отождествляются с арабами, некоторые исследователи* считают бедуинов племени бдуль этническими евреями, ведущими своё происхождение от колена Симона. По всей видимости, и название племени косвенно это подтверждает, ведь badal в переводе с арабского означает «менять», — видимо, такое наименование (бдуль) племя получило, когда перешло из еврейской традиции в ислам.
* Например, сторонником этой гипотезы был основатель Института исследования еврейских общин на Ближнем Востоке Ицхак Бен-Цви (президент Израиля с 1952 г.).
И если бедуины племени бдуль не помнят, когда их предки появились в окрестностях Петры, то в среде племени аммарин сохраняется предание, согласно которому два брата-бедуина около 400 лет назад выменяли право собственности на Петру на 10 верблюдов и пушку. Скорее всего, именно потомки этих братьев впоследствии и расстреляли фасад Аль-Хазне из своих карабинов в надежде, что из украшавших фасад Сокровищницы кубка и скульптур должно посыпаться золото, которое, по их мнению, здесь спрятали египтяне.
Сегодня древний город Петра является главной туристической достопримечательностью не только Иордании. По числу посетителей она соперничает с Иерусалимом и считается самым зрелищным туристическим местом на всём Ближнем Востоке.
Теми бедуинами, которые уже родились на гребне туристической славы Петры, огромное количество посетителей только приветствуется и не рассматривается как неудобство, ведь кочевники Петры давно сменили скотоводство на прибыльный туристический бизнес. Но представителей старших поколений, помнящих ещё относительную тишину «затерянного города», массы туристов иногда даже раздражают. Их основные обвинения в нарушении тихой племенной жизни падают не на Людвига Буркхардта с его коллегами-путешественниками, а на археолога Индиану Джонса. Так, старейшина аммаринов Аюн Такжи в одном интервью заявил: «После того как появилось это кино, спокойной жизни у нас больше не было. Сюда хлынули туристы, много туристов, и это изменило жизнь всех бедуинов в округе».
Неизвестное путешествие апостола Павла
Для многих христиан, которые склоняются в размышлениях над страницами Священного Писания Нового Завета, очевидно, что после Крестной смерти, Воскресения и Вознесения Иисуса Христа в деле проповеди Евангелия особо потрудились святые апостолы. Но корпус апостольских посланий в своём большинстве принадлежит апостолу Павлу.
Послания Павла направлены почти во все мегаполисы современного ему Восточного Средиземноморья: в столицу Римской империи — Рим, в Коринф в Ахаии, в Эфес в Малой Азии, в Филиппы во Фракии, в Колоссы во Фригии, в Фессалоники в Македонии и т. д. Во многих изданиях Нового Завета в конце книги помещены карты, среди которых есть и маршруты миссионерских путешествий усердного труженика на ниве Христовой. Целые поколения библеистов посвятили большое количество исследований личности апостола Павла и его трудам. Но, несмотря на то, что, казалось бы, об «апостоле языков» нам известно гораздо больше, чем о других апостолах, всё же некоторые штрихи жизни Павла остаются уделом только пристальных текстологов, глубинно изучающих Новый Завет.
Одно из таких мест в корпусе посланий апостола — повествование от первого лица в Послании к Галатам. Здесь Павел сообщает о некоторых деталях своей биографии: Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам, — я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью, и не пошёл в Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам, а пошёл в Аравию и опять возвратился в Дамаск (Гал. 1, 15–17).
У нашего современника при упоминании топонима Аравия наверняка возникнут какие-то ассоциации с Аравийским полуостровом на юго-западе Азии, на территории которого сегодня расположены Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ и другие государства. Но интересно, что на языке Библии это более конкретное место — долина, расположенная к югу от Мёртвого моря, которая является частью знаменитого Сирийско-Африканского разлома. И шли мы мимо братьев наших, сынов Исавовых, живущих на Сеире, путём равнины, от Елафа и Ецион-Гавера, и поворотили, и шли к пустыне Моава (Втор. 2, 8), — это текст Синодального перевода Священного Писания. К сожалению, этот фрагмент не доносит до нашего слуха оригинального древнееврейского топонима הָעֲרָבָה [ha-Arava], что буквально можно перевести как «степь» или «равнина». Причём во времена апостола Павла это была конкретная страна — Набатейское царство, ближайший сосед Иудеи. Мало того, к этому времени древняя Набатея стала вассальным государством Римской империи, а через несколько десятилетий оно будет полностью аннексировано Римом с названием провинция Аравия. Следовательно, апостол Павел три года (это можно предположить исходя из 18-го стиха 2-й главы Послания к Галатам) провёл на территории Набатеи-Аравии — древней библейской земли Эдома, или, как её называли греки, Идумеи.
Сегодня мы можем лишь предполагать, но если апостол Павел сообщил о том, что он был в Аравии, скорее всего, он был и в Петре — столице Набатеи, крупнейшем торговом центре Аравии. Не исключено, что пребывание после чудесной встречи со Христом среди набатеев-язычников сформировало в нём уверенность, что Благая Весть прозвучала не только для его соплеменников, но для всех, кто способен услышать этот божественный призыв. Может быть, что и первыми слушателями «апостола языков» были язычники Петры. Также не без основания мы можем предположить, что первые христиане Петры и Аравии удостоились крещения, совершённого самим апостолом Павлом.
«Лестница в небеса»
При прощании с Петрой мой взгляд остановился на одной удивительной архитектурной детали, довольно часто встречающейся в декоре скальных фасадов здешних гробниц. Это ступенчатые пирамиды, вырезанные на барельефе верхней части гробниц и внешне напоминающие зиккураты древнего Шумера.
Безусловно, их видел и апостол Павел. Эта символика читалась им, как и жителями Петры, однозначно — как лестница в небеса, приглашение человеку подняться «горе́», ввысь. Конечно, представления о горнем мире у зодчих этих фасадов и у монотеиста Павла кардинально разнились, но «апостол языков» не мог не прочувствовать внутреннюю потребность жителей древней Набатеи в помощи для подъёма по этой «лестнице».
Не исключено, что богословская доктрина, ставшая судьбоносной для христианской Церкви — нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но всё и во всём — Христос (Кол. 3, 11) — родилась именно здесь, в Аравии, в Петре. Эту свою мысль апостол Павел позднее подтвердит в послании к Ефесянам:...моё разумение тайны Христовой...чтобы и язычникам быть сонаследниками, составляющими одно тело, и сопричастниками обетования Его во Христе (Еф. 3, 4–7).
