1.
«Во время церковного поста пели трое. Это была Покаянная молитва. Певцы подбирались с лучшими голосами, и одним из них всегда был Сосо. Вечернее богослужение, три мальчика, облаченные в стихари, стоя на коленях, распевают молитву. Ангельские голоса трех детей, открыты золотые Царские врата, воздел руки священник — и мы, исполненные неземного восторга и павшие ниц…»
Такие воспоминания оставил Давид Сулиашвили о своем соученике, девятилетнем Сосо (Иосифе). Давид, как и Сосо, окончит духовное училище, тоже станет профессиональным революционером и тоже влюбится в Като Сванидзе, которую отобьет у него Сосо. Дальше их пути несколько разойдутся. Его удачливый соперник станет вождем и пророком созданной им страны-религии. А Сулиашвили отправится в лагерь вместе с другими старыми большевиками.
Но сейчас они вместе стоят на коленях в маленькой церкви…
2.
В 1894 году пятнадцатилетний Сосо с отличием закончил духовное училище и поступил в Тифлисскую духовную семинарию. По словам товарищей, мальчик проявлял большое рвение в изучении катехизиса и молитв. В тот период священный сан еще был для него путеводной звездой. На первом курсе Иосиф Джугашвили был блестящим учеником, одним из лучших семинаристов.
Не все из них были готовы к пастырскому служению. Хотя детская религиозность и благородные мечты юности поселили в них жажду жертвенности и высокого смысла — но вера не у всех была крепка. И тогда иное учение «нашло» этих подростков. Старшие мальчики рассказывали о неких запретных организациях: как и первые христиане, члены этих организаций провозгласили своей целью жертвенное служение на благо человечества. Это были марксистские кружки.
Для европейцев марксизм — экономическая теория. Но в Российской империи юноши и девушки не ради экономики шли в социал-демократические кружки. Для них это было религиозное учение о построении праведного царства земного. Жертвенное служение нищим и угнетенным, презрение неправедному богатству, обещание царства справедливости — все это совпадало с исконными тяготениями православной души. Российские марксисты подсознательно считали свою деятельность воплощением в жизнь тех православных чаяний, о которых вокруг них говорили только на словах.
Но это была подмена: человеколюбивая религия без Бога…
3.
Сосо Джугашвили тоже стал постоянным слушателем марксистских диспутов. В это время он уже владел тайной. Он сказал сверстнику-соученику: «Бога нет, они обманывают нас». И показал испуганному семинаристу книгу Дарвина. Именно тогда он научился таить. Он, тайный неверующий, по-прежнему блестяще отвечал на уроках, где религия — смысл и содержание. Двоедушие стало его повседневной жизнью.
Тогда родилось его новое имя. Коба — имя героя любимого произведения его юности, приключенческого романа грузинского прозаика Казбеги. Коба — грузинский Робин Гуд, бесстрашно грабивший богатых. Название его любимого произведения — «Отцеубийца». Все правильно: он тоже восстал против Отца. И потому он — Коба.
Юный марксист Коба нашел себе нового бога — Ленина. Ради фанатичной веры в него и в его партию он способен на все. Прежде всего, партии нужны деньги. И вот, двадцатидвухлетний студент, проучившийся пять курсов в духовной семинарии, становится беспощадным террористом. Проведенные его боевой организацией кровавые захваты денег всколыхнули веселые кавказские города…
4.
В промежутке между арестами он встретил свою первую любовь — Като Сванидзе. Она была так же религиозна, как и мать Кобы. Их венчание было тайным не только от полиции, но и от однопартийцев: церковный брак считался позором для революционера.
Убивая людей, Коба мечтал о настоящей семье. И он нашел невинную религиозную девушку. В их нищем жилище все сверкало чистотой, все было покрыто ее белыми вышивками и кружевами. У них родился сын Яков. Но личного достатка у Кобы практически не было: огромные средства, добытые его терактами, немедленно уходили к Ленину.
А потом Като заболела. На лечение у Кобы не было денег. Молодая страдалица скончалась на его руках…
Так вера Кобы убила его первую жену.
5.
Через пять лет полиция, с которой Коба сотрудничал и вел дерзкую двойную игру, разгадала его и отправила в северную ссылку. Оттуда он шлет письма Ленину; он верит — его спасут, помогут бежать. Ведь теперь, без помощи полиции, ему не сделать это одному.
Но Ленин из своей уютной европейской эмиграции не ответил. Ему не до Кобы. Пока тот гниет на границе тайги и тундры, начинается мировая война. И с нею великая драка между социалистами, которую Ленину доводится яростно разгребать. Коба пишет статью по национальному вопросу, отсылает ее Ленину. Но Ленин получает и публикует статью, а автору не отвечает. Кобе пришлось понять: его не считают значимым. В это время от соратников по ссылке он узнает, как пользовательски относились к его кровавым денежным «услугам» и Ленин, и полиция.
Наступил второй страшный переворот в его душе. Когда-то семнадцатилетний Сосо Джугашвили потерял веру в Бога и стал террористом Кобой. Теперь тридцатипятилетний революционер Коба, заключенный в полярную лють и глушь, потерял веру в Ленина и в партию его товарищей.
Он начинает вынашивать иную веру. И тогда он меняет свой романтический грузинский псевдоним на твердое неумолимое беспощадное имя: Сталин.
6.
Отгремела мировая война, две революции и война гражданская. Почти на всей территории бывшей Российской империи утвердилась власть большевиков. А вернувшийся между двумя революциями из ссылки Сталин опытной холодной рукой расчищал себе путь к своим вершинам.
С 1922 года негласный лидер страны Ленин явственно приближался к смерти. И бывший блестящий ученик духовной семинарии Сталин придумал невиданную акцию. Ленину еще предстояло жить несколько месяцев, когда Сталин заговорил на Политбюро о его похоронах: «Необходимо, чтоб Ильич физически оставался с нами». Присутствовавший при этом Троцкий с ужасом понимает: атеиста Ульянова Сталин собирается превратить в мощи для поклонения. Многие были против, но Сталин настоял — и сотворил нетленную большевистскую святыню.
Воистину, «дьявол — обезьяна Бога». Ничего своего лукавый не придумывает, а лишь коверкает Божие.
В дни прощания с Лениным Сталин произнес речь. Он говорил о заповедях, завещанных Лениным, и клялся их исполнить. Вскоре Сталин издает указ о работе с «товарищами на местах» по увековечиванию памяти Ленина. После этой «работы» по всей стране появляются ленинские «красные уголки». Когда-то в «красном углу» в русских избах вешали иконы. Теперь будут висеть портреты Ленина и красные знамена. А во время демонстраций стены домов будут украшать портретами троицы: Маркс, Энгельс, Ленин.
«Дьявол — обезьяна Бога»…
Сталин помнил уроки в семинарии: Кто любит отца и мать более, нежели Меня, не достоин Меня. И вот уже в первые годы его страны-религии появляется пропагандистская история о Павлике Морозове. Мальчик, выдавший чекистам своего отца, прятавшего зерно, и убитый за это родственниками, становится почитаемым мучеником новооснованной веры. Памятники ему были воздвигнуты по всей стране. Такими же мучениками объявлены многие большевики, убитые в революционные годы.
«Дьявол — обезьяна Бога»…
В 1929 году вся страна поздравляла Сталина с пятидесятилетием. На славословия он опубликовал ответ: «Ваши приветствия отношу на счет великой партии рабочего класса, родившей и воспитавшей меня по своему образу и подобию». Выражение «по образу и подобию» выдает образование автора. Становясь царем, он решил заодно стать воскресшим богом. Тогда и появляется расхожий публицистический штамп «Сталин — это Ленин сегодня».
«Дьявол — обезьяна Бога»…
7.
В 1935 году, зная, что его мать сильно болеет и, возможно, ему больше ее не увидеть, Сталин впервые после многолетней разлуки приехал к ней в Грузию. Их встреча была превращена пропагандой в святочный рассказ. Но два эпизода правды проскользнули:
— Почему ты меня так сильно била? — спросил он свою мать.
— Потому ты и вышел такой хороший, — ответила Кэкэ.
И еще:
— Иосиф, кто же ты теперь будешь? — спрашивает мать.
Трудно не знать, кто ее сын, чьи портреты развешаны на каждой улице. Она попросту хотела дать ему погордиться.
И он погордился:
— Царя помнишь? Ну, я вроде царь.
Вот тут она и сказала фразу, над которой тогда добро смеялась страна:
— Лучше бы ты стал священником.
Эти слова понравились Сталину и стали тогда широко известны.
Домик сапожника Бесо и его жены Кэкэ сохранился в Гори до сих пор. В годы величия Сталина лачужку накрыли мраморным павильоном. Он помнил: так поступили с яслями, где родился Спаситель…
8.
В 1941 году после нападения Германии на Советский Союз и первых ошеломляющих успехов немецкой армии, Сталин решил призвать на помощь отвергнутого им Бога. Хотя только что, в 1938 году он объявил «безбожную пятилетку», в конце которой должен был быть закрыт последний храм и уничтожен последний священник. Но теперь он приказал возвращать священников из лагерей. В вымирающем от голода Ленинграде вынесли чудотворную икону Казанской Божией Матери и понесли ее крестным ходом. Потом икона прибыла в Москву, откуда отправилась в Сталинград. Эти осажденные города так и не были сданы врагу.
Были открыты 20 000 храмов, возобновилось монашество в Троице-Сергиевой и Киево-Печерской Лаврах. Впервые «Правда» напечатала сообщение о встрече Сталина с местоблюстителем Патриаршего престола митрополитом Сергием. На встрече, как было сказано, Сталин «сочувственно отнесся к предложению избрать Патриарха и заявил, что со стороны правительства не будет никаких препятствий».
Выступая по радио с обращением к народу 3 июля 1941 года, Сталин начал: «Братья и сестры!». Вместе с единственно возможными обращениями революции — «товарищ» и «гражданин» — он вспомнил и христианское «братья и сестры».
Его страна победила в войне. После этого Сталин отменил почти все сделанные им попущения Церкви.
9.
Каждый день самая большая в мире страна просыпалась с его именем на устах. Каждый день его имя звучало по радио, гремело в песнях, смотрело со страниц всех газет. Это имя, как величайшую награду, присваивали заводам, колхозам, улицам и городам.
С его именем шли на смерть солдаты. Во время устроенных им политических процессов жертвы, умирая, славили его имя. И в лагерях, где миллионы загнанных за колючую проволоку поворачивали вспять реки, возводили города за Полярным кругом и гибли сотнями тысяч — они свершали все это ради него.
Его статуи в граните и бронзе высились по необозримой стране. «Вождь и Учитель», «Корифей науки и техники», «Величайший гений всех времен и народов», «Солнце нашей планеты» — его постоянные эпитеты.
Но жутко читать о смерти этого создателя и «хозяина» своей религии. Можно не верить мнению историков о том, что к его смерти приложило руку ведомство Берии. Однако факт остается фактом: 2 марта 1953 года года охранники обнаружили Сталина, лежащего в полубеспамятстве. Остановившиеся часы показывали, что удар случился более десяти часов назад. Срочно вызванные четверо всемогущих его соратников увидели валяющегося в нечистотах и беспомощно стонущего и мычащего 74-летнего царя и бога этой страны. Они ему не помогли и помогать не велели: «Он просто спит, оставьте его…»
Тут вспоминается, что еще в 1930 году вторая жена Сталина Надежда Аллилуева в приступе депрессии выстрелила в себя. Ее еще можно было спасти. Но находившийся в соседней комнате Сталин не помог жене. Утром тело Надежды нашли домработницы, а Сталин приказал говорить, что находился в эту ночь не в Кремле, а на Ближней Даче под Москвой.
На этой же Ближней Даче Сталин и умер. Оставленный всеми, после трех дней агонии. Его тело положили в мавзолее рядом с Лениным — но через несколько лет, будто в насмешку, изгнали оттуда. Соратниками же вскоре был развенчан «культ личности Сталина».
Через еще небольшой исторический срок начнут всплывать ужасающие подробности созданной им империи-религии. И она бесславно разрушится. А имя Сталина навсегда станет одним из самых черных символов истории человечества.
Источник информации:
По материалам монографий Э. Радзинского.