В сознании молодых людей старики всегда были старыми. Нам трудно увидеть в пенсионерке с протянутой рукой бывшего снайпера. Еще совсем недавно герои Второй мировой, уверенно звеня медалями, надеялись дожить в почете и относительном достатке свои последние дни. Смена общественных идеалов перевернула все. Забвение и нищета пришли по души многих.
Каждый день нам внушают, что это закономерный процесс на пути к буржуазному благополучию. Набравшись терпения, мы обязаны пережить очередные временные трудности. Только одни будут терпеть на Ривьере, а другие — на помойке. Столичные помойки — лучшее зеркало социального неравенства. Существует немало граждан, для которых содержимое городских мусорных баков служит спасением от голодной смерти. Более того, некоторые умудряются прокормить отходами не только себя, но даже свою семью. Весь секрет — в неравенстве помоек. Если у троещинских контейнеров стыдно приземлиться голодной вороне, то мусорные баки ресторанов, кафе, посольств, богатых офисов и мест проживания состоятельных граждан — совсем иное дело. Самые «урожайные» точки имеют своих «хозяев». Случайному добытчику такие места почти недоступны: хозяин не пустит. С одним из таких «хозяев», по прозвищу «дядя Леша», мне удалось поговорить.
Во время войны дядя Леша был командиром самоходного орудия. На подступах к Берлину он получил сильную контузию, потерял правую руку и ступню. На вопрос: «Как жилось ему после войны?», дядя Леша ответил: «Всякое бывало. После войны инвалидов шаталось — тьма. Долго бродяжничал, побирался, иногда сторожем подрабатывал. Потом однополчане помогли: добились для меня комнаты и пенсии. Когда пенсии не хватало, бутылки собирал. Друзья не забывали, помогали чем могли. Сейчас почти все однополчане поумирали. А кто еще жив — сам еле дышит. Мне уже восьмой десяток пошел. Умереть все не получается. Живу с пенсии и богатых помоек.
— И вам этого хватает?
— Хватает. Мне много не надо. Сам питаюсь, и соседку кормлю. Старая совсем, ослепла, на улицу не выходит. Сейчас люди, как в 47-ом году, все съедают. Хорошее место найти нелегко. Каждый пристраивается где может. Кто поумнее, тот не ждет, пока в бачок харчи выкинут. У богатого места всегда договориться можно. Я тут у одного валютного ресторана подъедался: мне уборщица кулечек собирала и бутылку давала недопитую. Однажды возле посольства пробовал крутиться, но там конкурент сильный попался: пару раз дрались, пришлось отступиться. Недавно квартиру богатую разведал: бандиты мордатые там каждый день пируют. Домработница у них добрая: складывает мне всякое. По утрам забираю свою долю из ящика. Там улов всегда приличный: остатки дорогих консервов, бутерброды, фрукты примятые, даже ананас почти целый попался, только суховатый немного. А бутылок недопитых — море. И водка, и вино, и пиво. Соки вкуснейшие часто попадаются, я ими свою старуху балую. «Они», наверное, удовольствие получают: бутерброд с икрой надкусить и выкинуть. У меня на сытные места чутье и опыт немалый. Другие возле овощных магазинов, по контейнерам шарят: выбирают из гнилья чего получше. А там, сами знаете, крысы всю ночь паслись. Раньше, бывало, и я с крысами в одной очереди стоял. Теперь поумнел. Моему товарищу сильно повезло: такое местечко отыскал, что мне и не снилось. Он кормит себя, жену и дочку парализованную. Где пасется, не говорит. Знает, что я не позарюсь, а говорить не хочет. Летом мы с ним на рыбалку ходим, тараночкой приторговываем. Раньше на лед ходили, но теперь здоровья совсем нет…
Слушая дядю Лешу, я долго пытался вообразить его молодым, здоровым человеком. И не смог. А потом подумал: что сейчас делают и как выглядят его ровесники, те самые парни «могучего Рейха», успевшие выскочить из «Тигров», уничтоженных руками дяди Леши?..
