На сцене стояла корзина гвоздик, зал волновался и хлопал в ладоши, в последний раз проверили микрофоны.
— Здравствуйте, уважаемые зрители, учащиеся и педагоги! Мы приветствуем вас на конкурсе «Ученик года»! — под звуки фанфар начал аккуратный мальчик в сверкающем пиджаке. — И первый конкурс — «Визитка»! «Если бы ты был волшебником, то…» — все отвечали примерно одно и то же: «Я бы сделал всех людей счастливыми», «Я бы пожелала мира во всем мире», «Пусть каждый будет любимым…» Школьные подмостки гнулись под восточными танцовщицами, девушками в русских сарафанах, группами поддержки из родного класса, под тонкими каблучками лучших учениц и мягкими туфлями лучших учеников. Конкурс был длинным, с разными каверзными вопросами и творческими заданиями, нужно было понравиться жюри и доказать, что ты — тот самый, лучший юный интеллектуал, и тогда я подумала…
… об одном дне. Он был много лет назад, этот урок физкультуры, когда мы бежали стометровку. На асфальте было крупно написано белой краской слово «СТАРТ» и размечены линии, по которым мы должны были бежать. День был свежим, и от волнения холодели руки. Там, вдалеке, уже готовился физрук с секундомером, а здесь был старт, и ноги становились какими-то непослушными, нужно было поймать тот момент, когда физрук махнет рукой, — и броситься вперед. Мы бежали в паре с моей лучшей подругой. Так делают специально — когда человек сдает норматив один, он бежит медленнее, чем если ему нужно непременно кого-то обогнать. Когда рядом бежит другой и его футболка мелькает чуть впереди, то нужно за секунды сделать так, чтобы она осталась чуть-чуть позади или, по крайней мере, чтобы вы пришли к финишу вместе, раз вы друзья. Но я никак не могла бежать быстрее подруги, и мне было обидно до слез. А оттого, что было обидно мне, и Ксюшка никогда не могла радоваться своему результату. И тогда она стала нарочно отставать, я чувствовала это даже за те несколько секунд, что мы неслись по белой линии. Мы пришли одновременно и получили не лучшую, но совсем неплохую оценку, а мне этого было мало. Почему, ну почему мы не лучшие? Вернее, почему я — не лучшая, и из-за меня кто-то еще должен получать оценку хуже, чем мог бы? Весь день был отравлен, и ничто не могло меня успокоить — ни майское солнце, ни шоколадка, ни то, что самостоятельная по химии оказалась несложной (а все так волновались!). Было противно и тяжело на душе.
Мы славились как отличники — «могучая кучка». В классе обычно есть такие люди, которые участвуют в олимпиадах, пишут научные работы, хорошо учатся и к тому же рисуют стенгазеты и участвуют в праздниках к памятным датам. Отличники — просто палочки-выручалочки для учителей. На самом деле состояние «спокойной гордости класса» продолжается годами, и ты уже не прислушиваешься, когда объявляют результаты контрольных и оценки в конце четверти. Ты знаешь, что должна получить, и учителю даже как-то неудобно ставить отличнику меньше, даже если ошибки есть. Так было и у меня, зато как расстраивала и жгла любая неудача у доски, когда нарушалась ситуация «над вечным покоем», в которой я обычно пребывала! Ради восстановления этого покоя я была готова на многое: например, оставаться на дополнительные занятия по геометрии, которая мне потом так и не пригодилась, или бегать на той же физкультуре до тошноты, без остановки, только бы не получить «4» (тогда еще ставили «4» и «5» вместо «12»). Или зачем-то участвовать в олимпиаде по какому-то мало интересовавшему меня предмету, просто потому, что «так было надо». Это был спортивный интерес. Многие оценки я стремилась получить просто для ровного счета, для того, чтобы быть лучшей из лучших, и моя фотография хранилась в какой-то папке у завуча, вместе с очень красивой характеристикой. Весной, незадолго до выпускных экзаменов, в журнале некоторые фамилии подчеркнули красной полоской (подчеркивали фамилии тех, кто шел на медали, это был знак прежде всего для учителей: мол, будущий медалист, обращаться особенно деликатно, можно подсказать на экзамене, если возникнет необходимость). Я не знала о значении красных полосок, пока кто-то мне не сказал, и было, помню, как-то неловко. Но медаль получить все-таки хотелось. И я получила ее — из желтого металла, на ленточке. Она и сейчас лежит где-то в коробке, и хотя называется золотой, но она не из настоящего золота, да и вообще, между нами, не совсем настоящая. Другие, обычные, не самые лучшие ребята, мои одноклассники, не получили такой. Прошли годы, и я иногда жалею, что не была обыкновенной, не занималась больше теми предметами, которые действительно нравились, тянула, надрываясь, ненавистную математику, хотя мы с учительницей понимали, что на отлично я ее не знаю и никогда не узнаю… Но если ты — лучший ученик, перестать быть лучшим и стать обычным, веселым и добрым, не так-то просто. Я портила нервы себе и другим, изводилась и мало гуляла на свежем воздухе и писала очень ровным почерком, образцовым, потому что было так приятно ощущать себя лучшей ученицей.
Сейчас я работаю корреспондентом и часто бываю на школьных конкурсах и олимпиадах. Там снова кто-то стремится быть лучшим учеником, вундеркиндом и лидером. Надеюсь, они действительно лучшие, во всяком случае, лучше, чем была я. А если серьезно, то оказалось, что уметь дружить, общаться и любить людей гораздо важнее, чем отвечать даже на самые умные вопросы.