«Время на небе и на земле летит не одинаково... Там — мгновенье, здесь — века. Всё относительно», — говорил герой всеми любимого фильма. Немного приоткрывают завесу над таинственной природой «небесного» времени протопресвитер Александр Шмеман в своей книге «Евхаристия: Таинство Царства».
Литургия служится на земле, и это значит — во времени и пространстве «мира сего». Но если служится она на земле, то совершается на небе, в новом времени нового творения, во времени Духа Святого.
Для Церкви вопрос о времени имеет огромное значение. Ибо, в отличие от того широко распространённого в мире спиритуализма, что основан на отвержении времени, на стремлении выйти из него, на отождествлении его со злом, — для христиан время, как и всё в творении, — от Бога и Божье. От первых слов книги Бытия: В начале сотворил Бог небо и землю, — до слов апостола Павла: Когда наступила полнота времени (Гал. 4, 4), и, наконец, утверждения святого Иоанна Богослова: Наступает время и настало уже (Ин. 5, 25), — не вне времени, а в нём и по отношению к нему прозвучало и вечно звучит Божественное удостоверение: «И увидел Бог, что это — хорошо!».
«Спиритуалистам» противостоят в нашем «религиозном мире» активисты, чей духовный горизонт ограничен временем, историей, разрешением социальных проблем. Если «спиритуалисты» отвергают время, то «активисты» как бы не чувствуют его онтологической падшести, не чувствуют, что оно не только отражает падение мира, но само есть «реальность» этого падения, торжества «смерти и времени», что царят на земле. «Проходит образ мира сего», и именно «старое время» есть образ проходящести всего земного на пути к неизбежной смерти.
Между тем, именно в это падшее время — и тут терпят крах как спиритуалисты, так и активисты, — именно в это падшее время, в этот падший мир снизошёл в Своём вочеловечении Христос, в нём возвестил, что приблизилось грядущее Царство Божие, спасение от греха и смерти, «иного жития, вечного, начало». И не только возвестил, а Своим вольным страданием, распятием и Воскресением осуществил эту победу в Себе и даровал её нам.
В день Пятидесятницы сошёл на Церковь Дух Святой, а с Ним и в Нём — новое время. Нет, старое время не исчезло и внешне в мире ничего не изменилось. Но Церкви Христовой, живущей в Духе и Духом, дана заповедь и сила претворять его в новое время. Се творю все новое (Откр. 21, 5) — это не замена старого новым, не исход в какой-то «иной» мир. Это тот же мир, сотворённый Божественной Любовью и который в Духе Святом мы видим и принимаем таким, каким сотворил его Бог — «небом и землёй, исполненными славы Божией».
Итак, пребывать в новом времени означает — пребывать в Духе Святом. Был я в Духе в день воскресный (Откр. 1, 10). Эти слова Тайновидца применимы, конечно, ко всем верующим, живущим хоть в малой степени тем стяжанием Духа Святого, о котором, как о сущности и цели жизни, говорил преподобный Серафим Саровский. Но в первую очередь применимы они к источнику этого стяжания — к Божественной литургии. Ибо в том и состоит сущность литургии, чтобы возносить нас в Духе Святом и в Нём претворять старое время во время новое.
