Судьбы новомучеников и исповедников ХХ века
Сколько ни приезжай в Крым, такой любимый и знакомый, — всегда остаётся уголок, где ожидает встреча с новым. Если пройти от Ливадийского дворца по «солнечной тропе» вдоль моря, попадаешь в Нижнюю Ореанду. Здесь, в стороне от туристических маршрутов, стоит над морем храм в честь Покрова Божией Матери. Искрится золотая смальта купола, стихают византийские распевы, оканчивается литургия. Мне навстречу из алтаря выходит настоятель храма, и начинается долгожданная беседа.
Отец Николай Доненко — автор многих исторических исследований, охватывающих годы коммунистических гонений на веру. В своих книгах он знакомит читателей с трагическими судьбами священнослужителей минувшего столетия. Кроме того, батюшка долгое время состоял в комиссии УПЦ по канонизации. Он рассказал о том, как сегодня канонизируют святых, как ведётся работа по изучению житий новомучеников, о и многом другом.
Отец Николай, почему именно гонения 20–30 х годов стали темой для дела вашей жизни?
Для меня очевидно, что эти годы — великая эпоха, в которой Бог явил гигантов духа и гениев веры. Это потрясающее видение завораживает, преображает и убеждает заниматься этим периодом и, в первую очередь, человеческими судьбами. Без сомнения, в это трагическое время пострадало много людей (впрочем, как и во всём мире, так как XX век был жесток вообще). Но нас интересуют не те, кто пострадал за свои политические убеждения, и не те, кто пострадал за свои грехи, совершив криминальные преступления, и даже не те, кто пострадал безвинно и не понимал, что и почему с ним происходит. И меня интересовали по преимуществу люди, жившие ради Христа, страдавшие и умиравшие ради Него. То есть те, кто имел христианское разумное целеполагание в своей жизни и даже смерти. Именно те люди, которые были способны сохранить верность Христу, Его Церкви, невзирая на житейские целесообразности, на диктатуру политического момента, на деспотию здравого смысла, который привёл мир к катастрофе, оставались самими собой, то есть предстоящими Богу.
Расскажите, пожалуйста, какова процедура канонизации.
Святой уже де-факто свят у Бога, а мы, живущие на земле, верой и опытом пытаемся опознать в собрате или сосестре святого, человека, угодившего Богу. Для этого по благословению священноначалия была создана комиссия по канонизации Украинской Православной Церкви Московского Патриархата. В эту комиссию вошли опытные архиереи, священники, которые принимают материал, поступающий из разных епархий. А у каждой епархии, как известно, были святые, праведные, подвижники благочестия и мученики, которые сохранились в памяти церковного народа. И вот это памятование есть не что иное, как начало церковной традиции: сохранение небесного опыта в жизни православного народа. Сведения о мучениках, подвижниках благочестия, исповедниках после того, как были рассмотрены на комиссии епархиальной, предлагались для рассмотрения на комиссии синодальной на предмет возможного причисления к лику святых того или иного священнослужителя или мирянина, пострадавшего ради Христа. И только после всестороннего изучения материала принималось окончательное решение и предлагалось на утверждение Священного Синода. После этого епархиальный архиерей мог назначить дату предполагаемого прославления того или иного святого. Для этого составляется томос, краткое житие, тропарь, кондак и молитва святому. Как правило, в день прославления во время Божественной литургии архипастырь в сослужении со своими собратьями и священнослужителями после Малого входа последний раз поминает мученика о упокоении, после чего зачитывается его житие и томос о решении канонизировать свидетеля Христова. Затем поются тропарь и кондак святому перед его новонаписанной иконой, и таким образом церковный народ оповещается о том, что у него появился новый ходатай перед Богом.
Отчего канонизируют не всех священнослужителей, погибших за веру?
В основе понимания этого вопроса стоит слово Евангелия: Претерпевший же до конца спасётся (Мф. 10, 22). Однозначно, человек должен потерпеть до конца страдания, поношения, гонения и саму смерть. И тогда он венчается Христом венцом мученика. С другой стороны, для мирских оппонентов необходимо указать — Христос не требует каких-то результатов твоей жизни и деятельности, от человека как существа немощного требуется стояние в истине. Стояние в правде. Стояние во что бы то ни стало, без сообразования с какими-либо политическими, бытовыми или частными мотивами.
Возникает вопрос — почему некоторые священнослужители, архиереи, монашествующие, известные в церковном обществе как замечательные деятели, богословы и проповедники, своими трудами оказавшие услугу Церкви и в конце концов расстрелянные в годы лихолетья, до сих пор не канонизированы? Ответ прост. С одной стороны, исследовательская работа ещё продолжается. И требования комиссии по канонизации становятся строже и определённее. Как минимум, должны быть изучены все материалы, прямо или косвенно относящиеся к той или иной персоне. С другой стороны, есть те персоналии, которые, несмотря на свой выдающийся талант, незаурядность личности и богатство наследия, столкнувшись лицом к лицу с костоломной машиной государственного атеизма, поломались. Не претерпели всё до конца, оклеветали себя и других. На основании чего и были расстреляны. Такой человек, конечно же, не может быть канонизирован.
Мы понимаем весь ужас страдания, неподъёмного для простого человека. И ни в коем случае не осуждаем того, кто поломался и пошёл навстречу следствию, ставившему простую цель: уничтожить данного человека как представителя православного клира. Очевидно, его невинно пролитая кровь омоет его личные грехи, но это — ещё не святость. В Церкви мы различаем тех, кто был помилован, спасён, — и тех, кто был праведен и стяжал святость. Одним словом, тех, в ком жил и действовал Христос, отчего этот человек и остался непобедимым для сил ада и воинствующего атеизма эпохи богоборчества.
И кто же они — новопрославленные святые?
Совершенно разные люди — от высокопоставленных иерархов до простых мирян, обычных людей, для которых жизнь была Христос, и смерть — приобретение (Флп. 1, 21). Эти люди разного рода занятий, социального положения, образования, но оказывающиеся верными Христу до конца. Тихий голос Спасителя: Приидите ко Мне, вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф. 11, 28), — оказался для них предельно актуальным, заслонившим все идеологические шумы официальной атеистической пропаганды. Тихий голос Христа, Его евангельский призыв известен и сейчас обращён к нам. Слова Евангелия, сказанные однажды и на все века, остаются краеугольным камнем и для нас, людей XXI века, ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет во славе Отца Своего со святыми Ангелами (Мк. 8, 38).
Непременно ли должны быть чудеса?
Уникальность мученичества за Христа абсолютна. Это явление вселенское, имеющее абсолютную ценность и смысл. Если человек свидетельствует свою верность Христу своей кровью и жизнью, то никаких больше удостоверений не требуется — он свят! Кровью ради Христа он омыл свои прегрешения, и потому чист. Если же происходит канонизация преподобного или блаженного, или какого иного человека, то там требуется тщательное изучение непорочности его земного пути. Также необходимо народное почитание и чудотворения. Удостоверившись в несомненности и объективности вышеперечисленных условий, комиссия с чистой совестью принимает решение.
А почему не канонизируют матушку Алипию (Авдееву), хотя известны чудеса и есть почитание?
Матушку Алипию я знал лично, неоднократно бывал у неё. Высота её подвигов и уникальность духовных даров для меня очевидна. Но, как правило, во избежание человеческих и чрезмерных эмоциональных и психологических привязанностей Церковь не спешит принимать окончательное решение. И только по прошествии времени, когда человеческие предпочтения и пристрастия отходят в прошлое и обнажают несомненную правду, Церковь принимает окончательное подлинное, несомненное, очевидное для всех верных решение.
Чем ценно для наших современников обращение к теме жизни и смерти новомучеников?
Потрясающим для нас, людей XXI века, является то, что мученики XX века отчётливо видели, что есть что-то более ценное, чем их жизнь. Есть некий абсолютный смысл, находящийся за пределами твоего частного эгоизма. И этот факт, излучающий Божию любовь, был настолько убедительным, что позволил жертвовать не только своим, но и собой. Претерпевать не только нужду, заключения, гонения, но и принимать саму смерть как дар и приобретение, соединяющее с Христом. Обращает на себя внимание то, что в их жизни, ставшей уже житием, нет ничего того, что теперь называют глянцем. А, напротив, есть терпкий вкус жизни, помогающий нам осознать, что всё, что не вечно, умирает ещё до своего рождения.
И своим примером показывают, какого духовного совершенства может достичь человек.