Иметь или быть?

Квинтен Метсейс. РостовщикиБальзак создал свою «Человеческую комедию» так, что она даёт политэкономам больше знаний о финансовых, экономических процессах во Франции девятнадцатого века, чем специальные труды в этой области. В вошедшем в школьную программу «Гобсеке» Бальзака есть несомненная страшная правда о людях. Сам Гобсек продолжает портретную галерею людей, одержимых богатством. Он занимает своё место рядом со скупым рыцарем Пушкина, Плюшкиным Гоголя, Скруджем Диккенса. Каждому из этих персонажей кажется, что деньги делают его хозяином жизни, в то время как на самом деле все они сами в рабстве у денег.

Мы помним монолог скупого рыцаря, раскрывшего свои сундуки с сокровищами:

Отселе править миром я могу;
Лишь захочу — воздвигнутся чертоги;
В великолепные мои сады
Сбегутся нимфы резвою толпою;
И музы дань свою мне принесут,
И вольный гений мне поработится,
И добродетель, и бессонный труд…
Мне всё послушно, я же — ничему.

Гобсек (в переводе его фамилия звучала бы «Живоглот») философствует очень похоже: «В золоте сосредоточены все силы человечества. Чтобы осуществить наши прихоти, нужно время, нужны материальные возможности и усилия. В золоте всё содержится в зародыше, и всё оно даёт в действительности. Разве могут отказать в чём-либо тому, у кого в руках мешок с золотом? Золото — вот духовная сущность нынешнего общества. Я достаточно богат, чтобы покупать совесть человеческую, управлять всесильными министрами через их фаворитов, начиная с канцелярских служителей и кончая любовницами. Это ли не власть? Словом, я владею миром, не утомляя себя, а мир не имеет надо мною ни малейшей власти».

Из всех одержимых деньгами безумцев самый реально влияющий на жизнь — Гобсек. Вот его рассказ: «Я и мои собратья, связанные со мною общими интересами, встречаемся в определённые дни недели, беседуем, открываем друг другу финансовые тайны. У нас есть своего рода „чёрная книга“, куда мы заносим сведения о государственном кредите, о банках, о торговле. В качестве духовников биржи мы образуем, так сказать, трибунал священной инквизиции, анализируем самые на вид безобидные поступки состоятельных людей и всегда угадываем верно. Один из нас следит за судейской средой, другой за финансовой, третий — за высшим чиновничеством, четвёртый за коммерсантами. А под моим надзором находится золотая молодёжь, актёры и художники, светские люди, игроки — самая занятная часть парижского общества».

Но умирает Гобсек безумцем вроде Плюшкина среди гниющей рыбы и прочих разлагающихся припасов.

Деньги управляют не только Гобсеком. Ради денег играет на струнах сердец своих любовниц Максим де Трай. Графиня де Ресто платит его долги и содержит его, украв у мужа фамильные бриллианты. Особенно страшна эта утончённо-красивая графиня в момент смерти мужа: она отбрасывает, как мусор, его неостывшее тело и оставляет след своей туфли на его подушке в поспешных и отчаянных поисках завещания.

Но занятно то, что в «Гобсеке» и добродетельные герои добродетельны, если можно так сказать, вокруг денег: Дервиль честен и предприимчив, этим он сколотил себе имя и растущий капитал, а антипод графини де Ресто положительная Фанни Мальво хороша тем, что вовремя отдаёт долги и оказывается достойной спутницей жизни Дервиля, принеся ему, кроме честности и трудолюбия, небольшое, но очень пригодившееся наследство. Читатель имеет возможность порадоваться за них и примерить на себя их добропорядочную зажиточность, но с ними скучно. Кроме этих положительных героев, главные достоинства которых в том, что они отдают долги и аккуратненько, чистенько богатеют, есть и другие люди и другие добродетели.

У того же Бальзака есть замечательный рассказ «Обедня безбожника».

Доктор Бьяншон, от имени которого ведётся повествование в этом рассказе, с крайним удивлением обнаружил, что убеждённый атеист знаменитый врач Деплен, открыто говорящий о своём атеизме, четырежды в год заказывает заупокойную службу в церкви и на ней присутствует. Ещё одна странность в поведении этого медицинского светила, к которому стремятся попасть за немалые деньги герцоги, в том, что он бесплатно лечит водоносов и оказывает им щедрую помощь. В ответ на удивлённые расспросы этот великий хирург рассказал такую историю.

Квинтен Метсейс. Меняла и его женаКогда он был лишённым какой бы то ни было помощи нищим студентом, его поддержал оказавшийся рядом с ним в Париже водонос Буржа. Этот сорокалетний человек потратил на него те деньги, которые скопил на лошадь и бочку. Он не только помог ему, он отличался предельной деликатностью и, когда встречался с Депленом на улице, приосанивался и всем своим видом показывал, что ему не тяжело тащить воду на себе, он не совал в нос своих благодеяний. Когда Деплен пошёл в гору и стал известен, Буржа был опьянён его успехами, «но у него никогда не вырвалось ни единого слова, ни единого жеста, говорившего: „Это я вывел его в люди“». Будучи глубоко верующим человеком, он не только не требовал от Деплена веры, но даже умирая, — не попросил молиться о нём в церкви, опасаясь, как бы это не стало требованием оплаты его помощи.

Рассказ этот о самоотверженной помощи и, что, может быть, ещё важнее, о помощи бескорыстной и деликатной, которую возможно принять.

Но не только об этом рассказ, он повествует нам о драгоценной редкой добродетели благодарности. Деплен посвятил свою блистательную диссертацию водоносу Буржа. Прикиньте, много ли существует научных трудов, посвящённых слесарям-сантехникам или штукатурам? Деплен, выбившись из нужды, первым делом купил для Буржа лошадь и бочку, а когда Буржа заболел, «ни за одним королём не ухаживали так, как ухаживали за ним».

И, наконец, это рассказ о величайшей терпимости (не путать с «толерантностью»!), которую оба этих человека проявляли по отношению друг к другу. Глубоко и горячо верующий Буржа ни разу не упрекнул Деплена в неверии, ничего ему не навязывал и ни о чём не просил. А убеждённый атеист Деплен смиренно стоял в храме во время заказанной им заупокойной службы по Буржа четырежды в год, и достоверно неизвестно, умер ли Деплен атеистом или Буржа «открыл ему врата неба, как некогда он открыл ему врата того земного храма, на фронтоне которого начертаны слова: „Великим людям — благодарное отечество“».

Но и в этом любимом мною рассказе предметом и самоотвержения, и благодарности являются деньги, материальная помощь. Это, пожалуй, свойство всей западноевропейской литературы. Даже глубокий и тёплый Диккенс нет-нет, да и пригласит порадоваться, что у полюбившегося нам героя дела наладились и на столе у него уже не металлические, а серебряные ложечки. У Диккенса, правда, в воцарившихся идиллиях ещё непременно шумят детишки и улыбается милая жена, а добряк Трэдлс из «Жизни Дэвида Копперфилда», которого я и упоминаю, ещё и приютил у себя неустроенных сестёр жены. Их всех надо содержать, и, несомненно, ничего плохого ни в большом доме, ни в серебряных ложечках нет.

И вот на этом фоне совершенно непостижимая, невероятная русская литература. Её полярная противоположность заметна со стороны. Австрийский писатель Стефан Цвейг писал: «Раскройте любую из книг, производимых в Европе. О чём они говорят? Женщина хочет мужа, или некто хочет разбогатеть, стать могущественным и уважаемым. И, если мы оглянемся вокруг, на улицах, в лавках, в низких комнатах и светлых залах — чего хотят там люди? — Быть счастливыми, довольными, богатыми, могущественными. Кто из героев Достоевского стремится к этому? — Никто. Ни один».

Какие удивительные тексты содержит русская литература. Помните, в «Войне и мире» о князе Андрее: «На него вдруг нашло беспричинное весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мёртвое укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна — и всё это вдруг вспомнилось ему».

Как не вяжутся эти лучшие минуты с нашими представлениями о счастье. Не сытый покой, не веселье, не лёгкость, не успехи, не роскошь вспоминает князь Андрей. Это минуты духовного возрастания.

Но самым очевидным антиподом героев Бальзака кажется мне Матрёна из рассказа Солженицына «Матрёнин двор». Это с натуры написанная русская крестьянка Матрёна Васильевна Захарова из села Мальцево Владимирской области. У неё Солженицын снимал комнату в 1956 году, вернувшись из заключения и ссылки. И жизнь её, и смерть воспроизведены как были, достоверно.

Сущность характера Матрёны становится понятна и автору, и нам уже после её смерти.

«Из неодобрительных отзывов золовки всплыл передо мною образ Матрёны, какой я не понимал её, даже живя с нею бок о бок.

В самом деле! — ведь поросёнок в каждой избе! А у неё не было. Что может быть легче — выкармливать жадного поросёнка, ничего в мире не признающего, кроме еды! Трижды в день варить ему, жить для него — а потом иметь сало.

А она не имела…

Не гналась за обзаводом… Не выбивалась, чтобы купить вещи и потом беречь их больше своей жизни.

Не гналась за нарядами. За одеждой, приукрашивающей и уродов, и злодеев.

Не понятая и брошенная даже мужем своим, схоронившая шесть детей, но не нрав свой общительный, чужая сёстрам, золовкам, смешная, по-глупому работающая на других бесплатно, — она не скопила имущества к смерти. Грязно-белая коза, колченогая кошка, фикусы…

Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит село.

Ни город.

Ни вся земля наша».

Русскую литературу питало Православие, которое, в отличие от протестантизма, никогда не возводило в главную добродетель устройство своих земных дел.

У Матрёны в русской литературе есть многочисленные предшественники. Вспоминается, к примеру, Маланья «голова баранья» из одноимённой сказки Лескова. «Так прозвали её потому, что считали её глупою, а глупою её почитали за то, что она о других больше, чем о себе думала». Похож на Матрёну и лесковский Панька из рассказа «Дурачок».

Не только близкие к подвигу юродства персонажи русской литературы свободны от привязанности к имуществу. Свободное от неё сердце и у Наташи Ростовой, требующей отдать подводы раненым и бросить дорогие вещи в обречённой пожару Москве, и у Пьера Безухова, вспоминающего время плена как лучшие свои дни. Сами по себе деньги нейтральны и страшны только тогда, когда овладевают сердцем.

Ещё раз уточню, что русская литература создаёт контраст не только откровенно неприглядным гобсекам, а и идеалу чистенького накопительства. Девятый вал рекламы и навязывания зажиточной респектабельности как лучшего, что есть на свете, уже ведёт тьмы народу «в Европу», а точнее, в миф о ней, законопачивая сердца многообразием сортов сыра.

Бессмысленно говорить человеку: «Не надо любить деньги, не надо любить удобства, которые они приносят». Это возможно только если есть в жизни то, что можно любить больше денег.

В замечательной статье «Человек или кролик» Льюис пишет, что Господь обдирает с нас шкурку не только похотливого, но и респектабельного кролика. Страшно больше всего на свете мечтать быть респектабельным кроликом и даже не догадываться, что под шкуркой, «которая будет вылезать с кровью», — человек. Ещё страшнее, что и веру, и даже православную веру можно адаптировать для себя в кроличью и сделать её частью респектабельности, чистенькой жизни, житейского преуспеяния.

Ранее опубликовано: № 2 (32) Дата публикации на сайте: 28 Апрель 2008

Дорогие читатели Отрока! Сайт журнала крайне нуждается в вашей поддержке.
Желающим оказать помощь просьба перечислять средства на  карточку Приватбанка 5457082237090555.

Код для блогов / сайтов
Иметь или быть?

Иметь или быть?

Ирина Гончаренко
Журнал «Отрок.ua»
Девятый вал рекламы и навязывания зажиточной респектабельности как лучшего, что есть на свете, уже ведёт тьмы народу «в Европу», а точнее, в миф о ней, законопачивая сердца многообразием сортов сыра. Бессмысленно говорить человеку: «Не надо любить деньги, не надо любить удобства, которые они приносят». Это возможно только если есть в жизни то, что можно любить больше денег.
Разместить анонс

Комментарии

Результаты с 1 по 10 из 10
21:26 09.05.2008 | poll
Менталитет Запада воспитан философией Аристотелевской логики. Восток же пошел путем Платона, где мир идей занимает первое место в системе ценностей бытия. Соответственно этому и складываются литературные приоритеты. Для того, что бы одной стороне что-то навязать другой, нужно заставить прежде отречься от многовековой причастности к данной философской парадигме.
15:32 05.05.2008 | Елена
Спаcибо, Ирина за статью.Вы очень интересно и правильно,на мой взгляд написали.Обиделась немножко за любимого Диккенса.Но у него в конце концов герои так настрадаются,что очень радостно слышать и о материальном благополучии тоже.
23:53 04.05.2008 | ruta
Юлия, к сожалению, вы никак не можете судить, что должен любить или ненавидеть православный, что он обязан или не обязан делать. Это можно различить только внутри ВЕРЫ, когда ты, так сказать, insite. Человек, почитающий Матерь Божью, просто не сможет читать книги с хулой на нее, понимаете, не может. Вы бы смогли читать книги, где вашу мать бы оскорбляли, а вы только холодно говорили бы, ну вот об этом надо говорить, но в остальном все хорошо (это о книгах, которые вы читаете). Православный, тот кто любит тех, в кого верит. Любит больше родных, больше детей, мужа, больше жизни своей. То, что вы многое любите в мире, и даже всякие гадости читать про Богородицу, показывает, что вы ущербны в любви, а это есть главный признак веры. Вера - это не заниматься православной книготорговлей, и не уметь креститься и лоб разбивать в поклонах. А будет любовь духовная, Юлия, само собой охладеете к тем игрушкам - имитаторам интересной жизни, который сейчас вас так занимаеют. Не обижайтесь, наболело.
21:53 04.05.2008 | Александр Лот
Очень хорошая статья, впрочем как и все материалы журнала. Замечу, что читают его люди разных возрастных групп. В чем то резко, в чем то мягко, но всегда интересно.
Юлии: Юля, мне кажется Вы слишком резко воспринимаете написанное в статье. Никто ведь не призывает или не
говорит о том, что православный должен ненавидеть (что,перечислено у Вас). Вот Вы любите гламур, а мне он безразличен, впрочем думаю как
и
многим. Детей инвалидов усыновляют очень многие и у нас.
00:26 03.05.2008 | вит
Но почему мозги утекают на Запад, создают там технологические и научные преимущества. А потом с помощью всех достижений интеллекта идут войной на Восток?
19:14 30.04.2008 | Dmitry
Спасибо за статью. При внимательном прочтении русская классика в глубине своей православная. Я очень надеюсь, что православная традиция ещё вернётся в современную русскую и украинскую литературу, что наши издатели хоть иногда станут отдавать предпочтение произведениям с христианским посылом вместо "лёгкого чтива" для масс.
17:19 29.04.2008 | Юлия
отец Савва, я учту Ваши требования. Относительно едкости моих статей неоднократно принимала упреки от работодателя. Но это уже как отпечатки пальцев. Это не желчь, это усталость от "богословия косметики". С автором статьи я лично не знакома, и отзываться как-либо вообще не имею оснований. Я могу высказаться лишь о статьях, а они мне очень не нравятся.
Книги Коэльо есть хорошие (мне очень нравятся "Книга воина света", "Алхимик", "На берегу Рио Пъедра", "Вероника решает умереть"), переводы на русский - жуткие.
Если есть богохульные выпады - то об этом надо говорить.
Но на мой взгляд (а я занимаюсь православной книготорговлей скоро 10 лет) "легкая духовность" это болезнь не только Коэльо. И его богословская самодеятельность не самое большое зло, т.к. его книги изначально заявлены как художественные. Наши внутриправославные литературные тараканы куда опасней. На мой взгляд "богословие косметики" - один из этих тараканов. Господь просит отвергнуться себя, взять крест свой и идти за Ним, Он ясно говорит нам, что мы должны сделать, чтобы не услышать "Я не знаю вас".
После служб Страсной недели просто больно читать о пасхальной радости в парфюмерно-одежном контесте.
Критику обещаю учесть. И попробую быть белой и пушистой:)И толерантной.
16:05 29.04.2008 | Наталья
К сожаленью, Европа не может понять русских,а русские не хотят понять Европу, но кому Бог больше дает, с того и больше спрашивает. Богу нужны мы все - и,хлопочущая по хозяйству, Марфа, и, внимательно слушающая Господа, Мария.
19:15 28.04.2008 | Руфин
"И веру, и даже православную веру можно адаптировать для себя в кроличью и сделать её частью респектабельности, чистенькой жизни, житейского преуспеяния..."
А почему бы не сделать личную веру частью житейского преуспевания, не найти, так сказать, этой самой вере места в океане суеты? Как это с успехом делали русские купцы, фабриканты и милионеры Морозовы, Рябушинские, Третьяковы и др., строившие богадельни, щедро жертвовавшие храмам и монастырям, заботившиеся о сирыхи убогих.
Почему нам ростоянно и упорно внушают мысль, что наше де Православие ну никак не совместимо с житейским успехом, мещанским и буржуазным благополучием и сытостью, а совместимо оно лишь с юродством, разгильдяйством, безответственностью и извчной русской ленью?
18:14 28.04.2008 | Юлия
Да, порядочный человек обязан ненавидеть всем своим православным сердцем красивые вещи, европы и америки, непременно выглядеть как чучело.... и? и что дальше? Он не должен быть толерантным - это зло. Умолчим о том, что толерантность - это уважительное, терпимое, заинтересованное отношение к ближнему, способность к диалогу. Толерантность - это свойство духовно цельного человека.
Еще православный не читает книги Коэльо - они не стыкуются с нашей догматикой. Интересно, с какого курса богословского интститута меня бы выставили, предъяви я к художественному произведению требования, аналогичные требованиям к учебнику по догматическому богословию? Или что сказали бы в свое время на филфаке?

А я вот люблю гламур. Я люблю модно одеваться. Люблю не пластиковые ложки, а серебряные. Кроме Диккенса читаю Коэльо - обоих в оригинале.
Не ищу у Антония Великого рассуждений о модных трендах, и наоборот.
Не терплю пресных неухоженных женщин.
И до ужаса интересно: почему бездуховные европейцы и американцы усыновляют наших детей-инвалидов, а наши высокодуховные удавятся, но не помогут больному ребенку, бездуховные понимают с полуслова (это личный многолетний опыт волонтерства) а русские женщины, чье предназначение - сплошняком самопожертвование убивают своих детей по 8 млн. в год? Почему бездуховные европейцы тратят силы и время, чтоб передать онкобольному ребенку посылочку с сувенирами? А духовные соотечественники с брезгливостью отводят глаза? Почему респектабельным немецким волонтерам не понять, за что люди с синдромом Дауна выброшены из жизни, муковисцидоз - не диагноз, а приговор? Реклама наверное виновата...

Комментарий редакции:
К произведениям Коэльо предъявляются богословские требования тогда же, когда и ко всем другим: когда они прямо говорят о духовной реальности. Если Коэльо говорит, что у Божией Матери были дети кроме Христа, или что Она прекрасно разбирается в поцелуях, то это однозначно хула. Если он в своих книгах просто манипулирует "духовной" лексикой, чтобы создать книгу о "легкой" духовности, пронизанной хулой, то об этом нужно обязятельно сказать.
И, кстати, Вы явно не страдаете толерантностью. Как-то уж очень желчно Вы отзываетесь об авторе статьи. Ну и чего только стоит Ваша фраза: "Не терплю пресных неухоженных женщин".
Если Вы хотите конструктивной дискуссии - возьмите потолерантнее тон. Если Вы просто хотите выплеснуть свою желчь - то следующие Ваши подобные сообщения будут удалены.
Иеродиакон Савва

Добавить Ваш комментарий:

Ваш комментарий будет удален, если он содержит:

  1. Неуважительное отношение к авторам статей и комментариев.
  2. Высказывания не по теме, затронутой в статье. Суждения о личности автора публикации, выяснения отношений между комментаторами, а также любые иные формы перехода на личности.
  3. Выяснения отношений с модератором.
  4. Собственные или чьи-либо еще стихотворные или прозаические произведения, спам, флуд, рекламу и т.п.
*
*
*
Введите символы, изображенные на картинке * Загрузить другую картинку CAPTCHA image for SPAM prevention
 
Дорогие читатели Отрока! Сайт журнала крайне нуждается в вашей поддержке.
Желающим оказать помощь просьба перечислять средства на карточку Приватбанка 5457082237090555.
Отрок.ua в: