В процессе работы над номером в редакции «Отрока» жарко обсуждаются любые материалы. Часто хочется что-то добавить, рассказать о чем-то своем. В этом номере всем представилась такая возможность. Критерии нашей воцерковленности, сформулированные отцом Андреем (участие в таинствах Церкви, любовь к богослужению, жертвенная любовь) являются как бы нитью, на которую можно бесконечно нанизывать драгоценный бисер добродетелей. Статья оставляет простор для участия в разговоре — ведь у каждого христианина есть свои наблюдения, свой опыт, которыми и поделились гости «Открытого взгляда».
Константин, 29 лет, выпускник КДА:
К сказанному батюшкой хотелось бы добавить следующее. Для меня критерием церковности является то, что человек остается самим собой в любой жизненной ситуации и никогда не идет на компромисс со своей совестью, ибо совесть — закон, начертанный на сердечной скрижали Самим Господом. Сохранять, таким образом, сердечную чистоту — это и есть, на мой взгляд, эталон церковности.
И еще, церковность — внутренняя принадлежность Господу, а не фарисейское исполнение буквы закона.
Руслана, 27 лет, архитектор:
Церковным человеком считаю того, кто отодвигает на второй план свое «я», свое «эго», кто внимателен к окружающим, пытается им помочь по силам во имя Господа Иисуса Христа, того, кто строг к самому себе и милостив к другим. Церковный человек будет осуждать только одного человека — себя.
Часто мы начинаем свое воцерковление с внешнего, т.к. это проще всего. Намного сложнее сломать себя, осознать недостатки внутреннего человека. Нужно остерегаться, чтобы наша церковность не закончилась соблюдением внешних обрядов.
Очень важно заметить в себе недостатки и язвы своей души. Это уже становление на путь, который заповедал Господь. Мы наверняка не переменимся в одно мгновение, но нужно пытаться исправляться — шаг за шагом, день за днем. И по неотступности нашей Господь поможет нам поменяться. Преп. Иоанн Лествичник писал, что не может быть, чтобы художник, тренируясь каждый день в своем искусстве, не достиг успеха. Менять себя — труд длиной в жизнь.
Денис, 20 лет, студент семинарии:
Для меня главным критерием церковности является человечность. Ведь перед тем как стать христианином, как пишут Святые отцы, нужно стать человеком. Христианство именно в церковной среде возвращает человеку человека — таким, каким он сотворен Богом. Церковность — это особое качество жизни. Его не выразить словами, оно «не доказуется, а показуется». «Ведь слова о Христе можно попереть словами, а против жизни ничего не скажешь», — сказал Григорий Богослов.
Катерина, 25 лет, журналист:
Для меня весь смысл церковности сводится к словам, сказанным сербским богословом Иустином (Поповичем): «Веровать православно — это значит считать Лик Иисуса Христа вечным смыслом и целью своего существа: жить по Нему, мыслить Им, чувствовать Им, все измерять Им во всех мирах и принадлежать Ему всей душой своей, всем сердцем своим, всеми силами своими».
Марина, 25 лет, дизайнер:
В своей жизни я видела всего несколько людей, которые ни при каких обстоятельствах не осуждали других. Казалось бы: что в этом сложного? Но на поверку оказалось, что это удивительно редкое качество присущее только настоящим православным… Хотя качество — это нечто, присущее изначально, а то, о чем я говорю — скорее результат осознанной работы над собой.
Дмитрий, 26 лет, финансист:
Мне кажется, все очень просто. Воцерковленный человек — это такой серьезный человек, с бородой, если мужчина; ненакрашенный, если женщина. Носит черную одежду, каждые выходные и на все праздники ходит в церковь, прикладывается к иконам, пишет записочки, знает всех батюшек, постится, ездит в паломничества, дома молится и до, и после еды, Евангелие читает… А, чуть не забыл: всякие словечки использует — «благословите», «спаси Господи»…
Всегда ли воцерковленный человек — православный? Привожу любимую цитату ап. Иакова: Будьте же исполнители слова, а не слышатели только, обманывающие самих себя. Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале: он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он (Иак. 1, 22…24).
Дмитрий, 18 лет, студент-филолог:
Часто слышу упреки, что большинство православных слишком зациклены на соблюдении каких-то внешних ритуалов и обрядов в ущерб внутреннему деланию. Вращаясь в студенческой среде, я сделал обратное наблюдение. Увы, часто православная молодежь (хотя, думаю, это касается не только молодежи) стесняется при всех помолиться перед едой, перекрестить пищу. От этого мне становится грустно: почему мы должны стыдиться своей веры, скрывать ее, ведь нет ничего более естественного для христианина, чем крестное знамение. Конечно, специально выставлять свою веру напоказ, противопоставлять себя обществу — глупо, но и намеренно скрывать ее, стыдиться — мне кажется, это трусость. Ведь сказал Христос: кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего (Мк. 8, 38). Тем более, что поведение церковного человека в обществе — это тоже христианская проповедь.
Татьяна, 23 года, редактор:
На мой взгляд, показатель церковности человека — соблюдение поста. Пост есть основание, некий стержень, на котором строится духовная жизнь человека. Человек, не соблюдающий внешнего, не будет соблюдать внутреннего, которое гораздо сложнее. Человек, не соблюдающий заповеди Христа, является ли христианином?
Виктория, 21 год, филолог:
Настоящий христианин внешне не отличим от других людей. Выяснить, как часто причащается человек, нелегко. Нет ведь у христиан традиции объявлять всем: мол, вот, готовлюсь. Понятно, что по внешности наверняка не определишь, по употреблению крестного знамения и молитв — тоже. Человек может делать это в силу обрядовости или традиций. Хорошие поступки тоже не показатель. Потому что, даже не воцерковившись, многие понимают: с другими лучше по-хорошему. Но есть кое-что внешнее, что я склонна считать проявлением правильного христианства. Это — готовность творчески включаться в неожиданные изменения собственной жизни — то, в чем, по моему мнению, и проявляется широта православия. Это когда живешь так, как будто очень хочешь жить вообще — раз; все происходящее в твоей жизни считаешь как будто новыми материалами и инструментами для самостоятельного освоения новой техники искусства — два; каждый раз доводишь дело до конца, обязательно учитывая новый полученный опыт — три.
Возможно, такое умение вырабатывается не сразу, но без стремления жить так, проявлять таким образом в быту свой опыт христианский — у меня ничего не получается. В этом и вера-надежда-любовь, и терпение, и смирение, и осознание себя подобием Божиим.
Георгий, 23 года, послушник:
Церковь — начаток Царства Небесного на земле. Всякий раз, когда Господь говорит: «без того-то не можете войти в Царство Небесное» — это и есть критерий церковности. А не войти нам в него, по словам Христа, без крещения, без причащения, без любви к Богу и без деятельной христианской любви к ближнему. По этим критериям и можно проверять свою церковность. Правда, часто подкрадывается соблазн применить эти критерии к другим, посудить об их уровне церковности. Но Господь Сам отделит овец от козлищ.
