В одиночку пить неинтересно. Одинокий пьяница — опустившийся человек, достойный сожаления и сочувствия. Нам, людям выпивающим и напивающимся исключительно в сплоченном коллективе единомышленников (реже — вдвоем со старым другом, как в рекламе), важен прежде всего фактор личного общения.
Пусть даже это общение происходит уже под столом — все равно, главное — «клево сидеть». Пьянеть самому, наблюдая, как хмелеют другие, вести интересную беседу, бурно жестикулировать, на ходу сочинять и рассказывать небылицы, выдавая их за факты из собственной биографии — вот наслаждения, доставляемые дружескими попойками. Правда, иногда жестикуляция переходит в массаж кулаков о лица собутыльников, интересная беседа — в унылый диалог с унитазом, а реальные анкетные данные о себе приходится сообщать в отделении милиции.
Говорят, мудрые древние китайцы полагали, что при опьянении человек проходит через три стадии превращения: сначала в обезьяну, потом во льва и, наконец, в свинью.
На стадии мартышки хочется кривляться, дурачиться, дергать и дразнить окружающих. Настроение взбудораженное, голос срывается на крик.
Адреналин, захлестнувший организм на первой стадии, требует каких-то экстремальных развлечений. Вот тут то и доходит до нас легкая догадка, что все нам под силу, даже море — по колено. Мы — сильные, смелые, ищущие добычу львы. Иногда из-за осознания своей исключительной крутизны возникает легкое и ненавязчивое желание набить кому-нибудь физиономию. Мысль о том, что легко можно получить самому, кажется абсурдной — кто способен тягаться со львом?
Продолжающееся возлияние незаметно, но верно превращает агрессивных львов в стадо апатичных, хрюкающих и булькающих соплями свиней. Сказать тут больше нечего — мы действительно становимся неотличимы от «свинии в калу»*. Нелепо и смешно выглядит человек, пытающийся в подобном состоянии казаться непьяным — ему кажется, что он напускает на лицо серьезность, а на самом деле он глупо раздувает щеки и хмурит брови, пытается двигаться уверенно и расторопно, а сам не может толком даже пальцем в носу поковырять.
* «свиния в калу» — отвратительный образ грешника в «Покаянном каноне».
Конечно, вся эта полусерьезная классификация не касается людей, умеющих пить правильно — «культурно». Умеющих остановиться. Но разве не все мы, любители компанейских выпивонов, считаем себя таковыми?
Страшнее становится, когда вино перестает веселить сердце. Когда пить побуждает в лучшем случае желание отстраниться от окружающей реальности, в худшем — уже чисто физиологическая потребность организма в алкоголе. Переход из первой фазы во вторую неизбежен и подкрадывается незаметно. Но виден — издалека.