Предлагаем вниманию читателя размышления православных христиан о нашумевшем фильме Мела Гибсона «Страсти Христовы».
Предстоятель Элладской Православной Церкви архиепископ Афинский и всей Греции Христодул:
Фильму присущ чрезмерный и шокирующий реализм, по крайней мере, в сценах насилия, которые контрастируют со сдержанным рассказом Евангелий о Страстях Христовых. Смысл Страстей Христовых — не спровоцировать христиан и не стимулировать ни их фантазию, ни их чувства, не вызывать чувства ненависти и негодования к людям, которые были сообщниками в мучениях Христа и его распятии, тем более, что Страсти Христовы были добровольными. Смысл Страстей Христовых — конфронтация с нами самими, с нашими грехами.
Александр, студент КДА, 24 года:
Фильм снят добросовестно. Меня поразила проработка мельчайших деталей одежды, быта, построек. Нужно отдать должное режиссеру: на улицах Иерусалима были иудеи и римляне, а не американцы, чего не скажешь о других американских фильмах на библейские темы, где царь Давид ведет себя как американский босс. В фильме очень хорошо удалось передать атмосферу восточного города с грязными улицами, легко зажигающейся толпой, готовой сегодня класть Мессии ветви под ноги как царю, а завтра или через три дня — пинать ногами по дороге на распятие. Дополняет картину подлинный язык, на котором говорил Христос — арамейский. Это разумное режиссерское решение, так как, я думаю, трудно представить Христа, говорящего на английском, и римских солдат без родной им латыни.
Дмитрий, студент, филолог, 18 лет:
Я оцениваю каждый фильм исходя из того, делает ли он нас более человечными. Не смотря на обилие крови, впечатления бесцельного «ужастика» не остается. Наоборот, такими средствами режиссер пытается пробиться к очерствевшим сердцам зрителей. Отец Андрей Кураев говорит: первая задача миссионера — бросить камень в трясину и лишь немного разогнать ряску. Так и «Страсти» адресованы людям, мало задумывающимся о земном пути Христа, о Его страданиях, о цене христианства вообще. Возможно, фильм хоть немного приблизит их ко Христу. Конечно, определенные негативные моменты можно найти, но негатива меньше, чем позитива.
Валерий, выпускник КДА, 26 лет:
Для спасения просмотр этого фильма совершенно необязателен. Фильм можно рассматривать как попытку автора рассказать человечеству о Христе и о Его страданиях со своей точки зрения. Думаю, у него это получилось как отображение исторического факта. Что касается практического назначения, фильм может служить в настоящее время переходной ступенью от безразличия к мыслям о Боге. Сегодня телевидение является тем же Ареопагом, в котором некогда проповедовал апостол Павел. СМИ — главный фактор общественного мнения, поэтому если в евангельские времена апостолы проповедовали устно, используя при этом все возможности, то в настоящее время стоит также использовать все средства, чтобы достучаться до сердец людей.
Дмитрий, преподаватель, 27 лет:
Фильм — для неверующих. Им и стоит смотреть. Православным же полезнее перечитать страстные службы Постной Триоди*.
*Постная Триодь — книга, в которой собраны тексты богослужений Великого Поста и предшествующих ему трех подготовительных недель.
Артемий, журналист, 23 года:
Плюсы: в православном духе, на мой взгляд, показан образ Богородицы: не истерика, не экстатические срывы, присущие католицизму, а напротив, неожиданно глубокое переживание происходящего. Дух возвышается над эмоциями. Минусы: если убрать явные атрибуты страстей, фильм не отличался бы от любого триллера Тарантино. Для человека верующего такая картина не открывает ничего нового — обычное кровавое зрелище римского Колизея. Для неверующего — не объясняет самого главного, смысла Христовых Страстей. Фильм снят так, что неизбежно рождает неприязнь к распинателям. А ведь расправу над Христом в духовном забвении ежедневно творит каждый из нас: роль отрекшегося Петра, несчастного Иуды, малодушного Пилата, безумных фарисеев мы каждый день примеряем по отношению к ближнему, следовательно, ко Христу. Простите, но распинать Христа в очередной раз, сидя перед телевизионным экраном, мне лично не по душе.
Святитель Василий Великий писал, что икона, (как, впрочем, и все религиозное искусство) — это Библия для неграмотных. В детстве мы читали Дюма, Купера, Жюля Верна. Посмотрев соответствующие экранизации, мы говорили друг другу: книга лучше. Книга несравненно намного лучше, — скажу и я. Читайте. «Страсти» по Гибсону — вырванная страница из Библии для неграмотных.
Никита, врач, 25 лет:
Посмотрев эту картину, вспоминаешь фразу Вс. Мейерхольда: «Искусство — это не прямоговорение». В фильме присутствует обычная для Голливуда проблема формы и содержания, когда качественный продукт на поверку оказывается пуст. На неприкрытый натурализм фильма можно смотреть по-разному: либо как на католическое compassion (сострастие) с целью вызвать у себя подобные страдания, либо как на то, что фильм рассчитан на современную высокую амплитуду восприятия физических страданий (обязательные сегодня на экране океаны крови и пр.). Однако с высоким мастерством проработанные сцены страданий могут вызвать искреннюю боль и ужас у людей верующих, а для современного большинства толстокожих зрителей эти сцены могут быть такими же, а порой и менее впечатляющими, чем в кровавых боевиках Джона Ву, рассчитанных на животный страх крови поедателя попкорна.
Иной взгляд, если смотреть на данный фильм как на добротную документалистику, призванную к максимально реалистичному отображению событий Евангелия. Но тогда непонятны чисто голливудские мистические вспышки и излишняя страстность изложенного. Возникает вопрос: можно ли эту документальную добротность и историчность ставить выше художественного и личного осмысления того, что произошло в тот главный момент истории человечества. Наконец, процесс принесения жертвы показан со всех возможных ракурсов, но главное, во имя чего это Искупление произошло, остается непонятным тем, на чью толстокожесть рассчитан показ всех деталей мук и страданий. В заключение для сравнения хотелось бы порекомендовать посмотреть фильм итал. режиссера Пьетро Паоло Пазолини «Страсти по Матфею» — совершенно противоположный взгляд на воплощение подобных тем в кинематографе.
Архимандрит Иона:
Фильм — типичный продукт католического взгляда на богопочитание. Внимание католиков привлекает сам процесс мучения. Именно страсти Христовы являются объектом их религиозного вдохновения. Их духовный мир сосредоточен вокруг страданий. В Православии же центральным моментом является Воскресение Христово.
