«Вернее труд и постоянство»

Есть у поэта Мандельштама гениальное стихотворение, которое называется «Декабрист». Строка из него взята нами в название статьи. В сгущённой форме, порой требующей комментариев в силу насыщенности образов, Мандельштам в 1917 году сказал о декабристах всё самое главное. Из 1917 года были так хорошо видны их трагические и роковые заблуждения, но, как писала Волконская, жена участника восстания, которое подняли в декабре 1825 года, «если даже смотреть на убеждения декабристов как на безумие и политический бред, всё же справедливость требует признать, что тот, кто кладёт голову на плаху за свои убеждения, тот истинно любит отечество».

Т. Назаренко. Декабристы. Восстание Черниговского полка

Декабристов подвигли на восстание и боль за народ, и стыд за своё благополучие избранных. Эти молодые дворяне, в основном офицеры, которые, несмотря на молодость, были уже в немалых чинах, заслуженных кровью на полях сражений, действительно были на диво бескорыстны. Член государственного совета граф Ростопчин даже иронизировал: «Во Франции сапожники и тряпичники хотели сделаться графами и князьями, а у нас же графы и князья хотели сделаться сапожниками и тряпичниками».

Если действия самих декабристов при всех благих порывах были преступны и имели тяжёлые последствия, то подвиг их жён, которые поехали за ними в ссылку, чист и безупречен. Многие из нас не только читали поэму Некрасова «Русские женщины» о Волконской и Трубецкой, но и любили фильм Мотыля «Звезда пленительного счастья», в котором декабрист Анненков (молодой Косталевский), ещё свободный, ещё блистательный, скакал верхом за своей француженкой под песню Окуджавы «Кавалергарда век недолог».

К. Кольман. Восстание декабристов на Сенатской площади в Петербурге

Давайте вспомним историю декабристов, пользуясь ёмким стихотворением Мандельштама.

«Тому свидетельство языческий сенат, —
Сии дела не умирают!»
Он раскурил чубук и запахнул халат,
А рядом в шахматы играют.

Поэт изображает уже отбывшего каторгу и оставшегося на поселении декабриста. Разумеется, они вечно возвращались мыслью к переломному событию своей жизни и, будучи людьми образованными, утешались тем, сколь давние события античной истории остались в памяти человечества. Здесь очевидна аналогия с теми заговорщиками, которые убили Цезаря в сенате, желая восстановить республику. Но какая удивительная точность в стихах: не римский сенат, а языческий сенат. Героизм декабристов сродни героизму языческого Рима, а не православного отечества, почитающего страстотерпцев. В этом отношении интересны строки, не включённые в окончательную редакцию.

Мерцает, как кольцо на дне реки чужой,
Обетованное гражданство.

Сосланные декабристы не опустились, не утратили интереса к наукам и искусствам, внесли большой вклад в развитие Сибири, где вынуждены были жить. Тот штрих, что рядом друзья в деревенской избе-срубе играют в шахматы, красноречив.

Честолюбивый сон он променял на сруб
В глухом урочище Сибири,
И вычурный чубук у ядовитых губ,
Сказавших правду в скорбном мире.

Мир был и есть полон скорби, и крепостное право было уродливо и страшно, никуда от этого не деться. Офицеры, для которых солдаты были в войне соратники, увидели их возвращение в рабство, и это не могло не быть мучительным для них, людей справедливых и сострадательных.

Шумели в первый раз германские дубы,
Европа плакала в тенётах,
Квадриги чёрные вставали на дыбы
На триумфальных поворотах.

В триумфальном военном походе победителей Наполеона армия дошла до Парижа, и (как знакомо!) люди в очередной раз испытали головокружение от исторических потрясений. Очень велико искушение ждать за поворотом истории «светлого будущего» и немедленного всеобщего благоденствия.

Бывало, голубой в стаканах пунш горит,
С широким шумом самовара
Подруга рейнская тихонько говорит,
Вольнолюбивая гитара.

Предшествовавшие восстанию собрания декабристов очень близки были к дружеским пирушкам, как теперь сказали бы — вечеринкам, только тогда вино и гитара подстёгивали «отчизне посвятить души прекрасные порывы». Этот дух дружеского общения молодых на пирушке, безоглядность и бесшабашность не обошёл никто из писавших о декабристах. «Глухие гитары, высокая речь. Чего им бояться и что им беречь?» — писал Асеев. «Течёт шампанское рекою, и взор туманится слегка. И всё как будто под рукою, и всё как будто на века», — это Окуджава. У Пушкина в десятой главе «Евгения Онегина», зашифрованной и частично сожжённой: «Сначала эти разговоры между Лафитом и Клико* лишь были дружеские споры...» Насколько я знаю, психологи называют такое воодушевление в кругу единомышленников «эйфория локтя», а эйфория — плохой советчик в судьбоносном деле.

*Лафит — французское красное вино; Клико — марка шампанского.

Ещё волнуются живые голоса
О сладкой вольности гражданства,
Но жертвы не хотят слепые небеса,
Вернее труд и постоянство.

То, что небеса здесь «слепые», имеет двоякий смысл: многие из декабристов, как, к примеру, Пестель, были атеистами или номинальными верующими; а также образ этот передаёт некую их обиду, что небеса не оценили их порыва, их жертвы, их подвига.

Н. Козлов. Портрет Камиллы Петровны ИвашевойАбсолютно верно то, что небесам угодны труд и постоянство. Если тянуть из земли пальцами только проклюнувшийся росток пшеницы, он не только не станет расти скорее, а не вырастет вообще и оставит тебя голодным. Рост дерева, колоса, медленное взросление ребёнка, медленное овладение мастерством в любой области деятельности учат нас терпению, постоянству, мудрой неторопливости и усердию.

Любопытно, что в истории декабристского движения был период, когда они были очень близки к мудрой неторопливости и усердию. В 1818 году был создан Союз благоденствия, направления деятельности которого не выходили за рамки «человеколюбия», благотворительной работы, «образования», «правосудия», «общественного хозяйства». Многие декабристы создавали новые школы, в которых обучались грамоте солдаты и крестьянские дети. Члены союза пытались бороться с судебным произволом, занимая непрестижные в их среде гражданские посты судей и заседателей. Армейские офицеры не позволяли прибегать к телесным наказаниям, гуманно обращались с солдатами. Предполагалось лет через двадцать осуществить реформы безболезненные и мирные.

Но многим деятельность Союза казалась недостаточной, а сроки слишком длительными. В 1821 году Союз благоденствия был распущен и тогда же созданы Северное и Южное общества, в которых есть и сторонники конституционной монархии, и устранения царской семьи без кровопролития, и сторонники цареубийства...

В стихотворении Пушкина «К Чаадаеву» есть точный диагноз: «Нетерпеливою душой отчизны внемлем призыванье». Вот он корень зла: душа нетерпелива.

Можно было бы вспомнить о том, что Господь пришёл к людям во времена рабовладения, но революций не поднимал, ибо самая великая свобода — свобода от греха. Но я сейчас даже не об этой главной свободе пишу, которой христианин должен отдать и сердце, и труд, к слову сказать, не ожидая при этом, что завтра будет не в чем каяться, а послезавтра увидишь нетварный свет, — я пишу о той человеческой деятельности, которой мы постоянно заняты.

«Благими порывами вымощена дорога в ад». Я поймала себя на том, что неточно вспомнила поговорку. Она звучит иначе: «Благими намерениями вымощена дорога в ад», — то есть речь идёт об опасности безволия: собирался, мечтал, но не сделал. Я же пишу сейчас об опасности порывов, об опасности ожидания немедленного явного и яркого результата. Это, к сожалению, очень важная и современная тема. Вот пример.

Разговариваю с барышней, студенткой Киево-Могилянской академии, отличницей и умницей.

— Оля, когда замуж пойдёшь? Тебя жених четыре года ждёт.

— Какой замуж! Надо доучиться, устроиться на работу, сделать лучше страну.

— Оля, пока ты сделаешь лучше страну, ты будешь старая карга.

— Нет, я всё успею.

Я понимаю, что в голове моей милой собеседницы сияют какие-то лазоревые дали, и она пока совершенно не хочет изо дня в день варить кашку младенцу, тереть яблочко и таскать коляску по лестнице, что, кстати, стране, пребывающей в демографическом кризисе, очень бы пригодилось.

Есть и гораздо более прискорбные и страшные искушения: найдём, возненавидим и задавим врага — и тогда каким-то образом, уж как-нибудь, над отечеством взойдёт прекрасная заря.

Давайте на всякий случай запомним слова мудрого поэта: «Вернее труд и постоянство».

Я написала о декабристах ради сегодняшнего дня и вроде бы уже сказала главное, что хотела сказать. Но эту тему, пожалуй, нельзя оставить, не коснувшись того, какой она пробный камень. Отношение к истории декабристов даёт понять, чему мы верны больше: христианским или либерально-демократическим ценностям. Нет, для того, чтобы быть христианином, быть монархистом вовсе не обязательно, а вот помнить о шестой заповеди «не убий» надо. Декабристы не только теоретически одобрили насилие — выстрел Петра Каховского смертельно ранил генерала Милорадовича в тот момент, когда он обращался с увещевательной речью к солдатам. Его слово, слово героя войны 1812 года, было весомо и влиятельно, этого влияния и боялись восставшие. А всего на Сенатской площади погибло около тысячи трёхсот человек, из них около девятисот составляли любопытные и сочувствующие, которые присутствовали на площади и прилегающих улицах и гибли, отходя по замёрзшей Неве, ледяной покров которой взрывали снаряды. И были все они единоверцы и соотечественники.

Н. Бестужев. Портрет Анны Васильевны РозенНаша либерально-демократическая составляющая готова возмутиться тем, что царь согласился применить против восставших артиллерию, но вспомним, как говорят дети, «кто первый начал». Противостояние было нешуточное. Ранним утром 14 декабря Николай I говорил генералу Бенкендорфу: «Сегодня вечером, может быть, нас обоих не будет на свете, но, по крайней мере, мы умрём, исполнив наш долг».

Занятно, что с тою же готовностью мы сокрушаемся о том, что страстотерпец царь Николай II не был достаточно решителен в борьбе с революцией. Мы уважаем личность и чтим память Столыпина, ответившего арестами и казнями на террор. Словом, диковинный коктейль в головах многих из нас напоминает в очередной раз о том, что «всяк человек ложь» (Пс. 115) и о глубочайшей необходимости постоянных молитв о просвещении ума.

Мне известны две истории, говорящие весьма прямо об отношении Господа к делу декабристов. Одна из них повествует о том, как группа молодых офицеров приехала к преподобному Серафиму Саровскому и тот был неожиданно суров с ними, прогнал их, а впоследствии, отвечая на вопрос о причине своей суровости, подошёл к колодцу, замутил палкой в нём воду и сказал: «Это они хотят сделать с нашей Россией».

Вторая история для меня назидательна во многих отношениях. Это история матери повешенного декабриста Рылеева. Когда он тяжело болел и умирал во младенчестве, его благочестивая и горячо верующая мать молилась о его жизни и исцелении. Сила её веры была такова, что она получила откровение свыше: сын её, если останется жить, будет повешен. По своему человеческому разумению мать рассудила, что у неё хватит сил воспитать его не вором, не злодеем, и она не оставила своих просьб, смысл которых был в том, чтобы Господь сохранил ей ребёнка во что бы то ни стало...

Для меня это один из самых убедительных уроков того, что слова «да будет воля Твоя» должны быть камертоном всех наших молитв. Хотя мне говорить об этом нельзя, ибо я, милостию Божией, не находилась в ситуации этой матери. Говорить о покорном терпении страдания можно только изнутри страдания.

Кончина Кондратия Фёдоровича Рылеева была христианской: он исповедался, причастился перед казнью и уходил в вечность спокойно и светло, глубоко примирённым с Божией волей.

Но, по справедливому замечанию Ленина, «декабристы разбудили Герцена, Герцен развернул революционную агитацию». И на этом этапе всё было полно прекраснодушия и благородных порывов. Даже славянофилы, будучи монархистами и людьми, не принимающими никаких революций, обвиняли русское самодержавие в том, что оно вносит в Россию чуждый ей немецкий дух. Славянофилов Ю. Ф. Самарина и И. С. Аксакова в 1849 году допрашивали в III Отделении и обвиняли, что они готовили новое «14 декабря». Ф. М. Достоевский совершал свой путь от Петрашевского к Евангелию на каторге.

Толстой писал «Войну и мир» как историю становления декабриста. Мы так увлечены тем, что и Пьер, и князь Андрей — любимые герои Толстого, идущие по пути духовного возрастания, что как то не замечаем, к каким разным финалам они приходят. Князь Андрей обретает способность прощать и любить врагов, а окрепший нравственно в плену Пьер становится членом одного из тайных обществ. Наташа поощряет «дела мужа», а сон Николеньки Болконского рассказывает нам, что это за «дела». Собственно, движение по вертикали совершает только князь Андрей, а изменения в характере Пьера — совершенствование в горизонтальной плоскости душевной жизни. Его благородные размышления о смысле жизни всё время выносят его к утопическому желанию немедленного всеобщего счастья — и прибивается он то к масонам, то к декабристам.

А сколько прекраснодушных людей нацепили на себя красные банты в 1917 году, когда случилось то, о чём так точно и так ёмко написала Цветаева:

Из строгого стройного храма
Ты вышла на визг площадей...
— Свобода! — Прекрасная Дама
Маркизов и русских князей.
Свершается страшная спевка, —
Обедня ещё впереди!
— Свобода! — Гулящая девка
На шалой солдатской груди.

Если продолжить образы Цветаевой, то сегодняшняя Свобода представляется мне уверенной в себе санитаркой из европейского благоустроенного, но скорбного дома. Она приедет, залепит рот пластырем и увезёт тебя «лечиться», если ты опасен для общества своей нетолерантностью, к примеру, к содомитам.

И приходится Церкви ставить точки над «i», комментировать провозглашаемые свободы и права человека: «Слабость института прав человека — в том, что он, защищая свободу выбора, всё менее и менее учитывает нравственное измерение жизни и свободу от греха. Общественное устройство должно ориентироваться на обе свободы, гармонизируя их реализацию в публичной сфере. Нельзя защищать одну свободу, забывая о другой. Свободное стояние в добре и истине невозможно без свободы выбора. Равно и свободный выбор теряет свою ценность и смысл, если обращается ко злу»*.

*«Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека».

Ранее опубликовано: № 6 (42) Дата публикации на сайте: 04 Март 2010

Дорогие читатели Отрока! Сайт журнала крайне нуждается в вашей поддержке.
Желающим оказать помощь просьба перечислять средства на  карточку Приватбанка 5457082237090555.

Код для блогов / сайтов
«Вернее труд и постоянство»

«Вернее труд и постоянство»

Ирина Гончаренко
Журнал «Отрок.ua»
Человек молодой, талантливый и искренний зачастую дерзок и нетерпелив. Он скорее выберет сорвать готовый плод с лесного дерева, чем годами растить и удобрять свой сад. О том, как важны в нашей жизни неспешность и терпение, мы узнаём на примере истории, о которой теперь вспоминают всё реже.
Разместить анонс

Комментарии

Результаты с 1 по 1 из 1
21:42 05.03.2010 | Дмитрий
Очень актуальная статья! Все новое - хорошо забытое старое! Меняются только "слайды" вокруг: одежда, развлечения, вещи, мода, лошади, кареты, машины, поезда, самолеты, телефоны... А свобода выбора добра или зла всегда остается за нами...
Свобода хороша и срезает все "старое", но труд и постоянство приносят больше плодов - вернее! Жаль только, не все имеют терпение.

Добавить Ваш комментарий:

Ваш комментарий будет удален, если он содержит:

  1. Неуважительное отношение к авторам статей и комментариев.
  2. Высказывания не по теме, затронутой в статье. Суждения о личности автора публикации, выяснения отношений между комментаторами, а также любые иные формы перехода на личности.
  3. Выяснения отношений с модератором.
  4. Собственные или чьи-либо еще стихотворные или прозаические произведения, спам, флуд, рекламу и т.п.
*
*
*
Введите символы, изображенные на картинке * Загрузить другую картинку CAPTCHA image for SPAM prevention
 
Дорогие читатели Отрока! Сайт журнала крайне нуждается в вашей поддержке.
Желающим оказать помощь просьба перечислять средства на карточку Приватбанка 5457082237090555.
Отрок.ua в: