Город, достойный любви

1.

Севастополь — не провинция. Латинское «provincia» значит «побежденное», «завоеванное», а Севастополю такой термин вовсе не подходит. Тут действует иное слово: греческое Σεβάστοπώλις — «город, достойный поклонения», «город славы». А это уже ответственно. Такое имя не для расслабленной неги. Это неумолимый укор бездельнику и неряхе. Но это и высшая награда настоящим сыновьям и дочерям Севастополя.

Город притягивает мужественных переселенцев со всей шестой части суши. Казалось бы, он должен быть пестрым и изменчивым, как калейдоскоп. Однако душой он не меняется от Крымской Войны* и до сих пор. Это державная крепость, героический оплот, святыня русской славы — и никакие греческие, татарские, украинские наслоения тут почти не прослеживаются. Хотя в Севастополе есть мечеть, есть целых два магазина с украинскими названиями («Взуття на Ленина» и «Зірочка моя кохана»), есть также бухта Голландия, гора Гасфорта и Мекензиевы горы — но весь этот легкий антураж на дух города не влияет.

* Крымская война 1853…55 годов — война Англии, Франции и некоторых других стран против России. Основной кампанией этой войны была героическая 349-дневная оборона Севастополя русской армией под руководством адмиралов Владимира Корнилова, Петра Нахимова, Владимира Истомина. Хотя Россия потерпела поражение, однако год битвы за Севастополь значительно обескровил и европейцев.

Севастополь — белый город, и в его белизне сливаются все цвета мирового спектра. Севастопольский адмирал Лазарев открыл белоснежную Антарктиду, а здешний уроженец Иван Папанин посвятил жизнь ледовитой Арктике. Татарское местечко на этом месте называлось Ахтиар («белый обрыв»); предместье Инкерман в советское время переименовали в Белокаменск. И почти все севастопольськие дома действительно белокаменные. Белые улицы, белые холмы, белый мрамор Херсонеса, белые корабли, белое солнце.

Конечно, настоящий цвет военных судов — серый, а домов — грязновато-кремово-бежевый. Но все же из-под этой материальной оболочки стыдливо проглядывает истинная ослепительная белизна Севастополя. Залитый солнцем, омытый ветром, окруженный темно-синими волнами; город трезвый, хоть и выпить не дурак; опрятный, как парадный китель морского офицера — о нем трудно писать стихи, но очень-очень хочется.

2.

У Севастополя свой канон и своя философия, все остальное он воспринимает снисходительно-иронически. Это единственный город, щедро наделяющий людей отблесками своего прошлого. Оказавшись тут, вскоре ощущаешь себя солдатом Крымской войны, а то и подводником Великой Отечественной. Ничем не преодолеть разлитую в воздухе легендарность Севастополя, неприступного для врагов. Он сильный духом, ему бессмысленно сопротивляться, он действительно непобедим.

В этот военно-морской и рыбо-винодельческий монастырь со своим уставом не ходят. Мартовским вечером сидя здесь под розовыми яблоневыми ветвями, я с таким удивлением осознал, какая в Киеве слякоть, грязно-снежные кучи — что захотелось по-детски выкрикнуть: «Не бывает!». Если в Севастополе зацвели яблони, значит, они цветут повсюду!

События Крымской войны в Севастополе ощущаются волнующими, словно это свежая политическая новость. Адмиралы Корнилов, Нахимов, Истомин воспринимаются будто живые люди, наши современники. Неудивительно, что немцы во время оккупации в 1942 году снесли голову памятнику Тотлебену (инженер, автор линий обороны Севастополя 1854 года). Хотя прошло столько лет, но русский немец Тотлебен для севастопольцев — родной и близкий человек. Даже оккупанты это почувствовали, и попытались с героем Крымской войны свести счеты, как с живым.

Здесь сконцентрировано военных памятников больше, чем во всех областных центрах Украины вместе взятых. У города роскошное одеяние красавицы, знающей себе цену: не просто музеи, а Панорама и Диорама; не какое-то место Четвертого Бастиона, а пушки за настоящим бруствером из зацементированных мешков с песком.

Севастополь привык покорять. Когда ему было только три года, он уже поразил в самое сердце послов и правителей западных стран. Сопровождая Екатерину ІІ, они прибыли во временный дом на дальних холмах, и тут во время обеда распахнулись шторы огромных окон. Взорам европейцев предстали десятки кораблей и сотни домиков. Гости были восхищены и встревожены: всего за пару лет после выхода к Черному морю Россия построила на нем мощный флот и создала для его базы целый город!

С тех пор севастопольская бухта состоит в честном браке с военным флотом. Она хранит ему верность. Если брали город скорее с воздуха (решающую роль в 1855 сыграли артиллерийские, а в 1942 и авиационные бомбардировки), то главная бухта для вражеских кораблей оставалась неприкосносновенной. Порой флот жертвовал самим собой, затапливая корабли перед входом в бухту, чтобы только не впустить в нее ни одно вражеское судно.

И теперь визитной карточкой города является монумент в честь жертвенной любви флота и Севастополя — памятник Затопленным кораблям.

3.

Севастополь — относительно молодой город. Но он уже дважды был разрушен врагами на 98%. При этом в первый раз, после Крымской войны, Севастополь простоял руинным полем более четверти века. Еще в начале 1880-х, вспоминал Максимилиан Волошин, можно было увидеть «пиранезиевы» видения: целые рощи больших деревьев на остатках полуразрушенных домов. Тогда путешественник Миклухо-Маклай основал в центре Севастополя биостанцию — для которой обычно выбирают тишайшее место, где много природы и мало людей! Зато с тех пор Севастополь стал ведущим центром морской биологии.

А потом, на рубеже ХІХ…ХХ веков, началась бурная деятельность Александра Бертье-Делагарда — инженера, архитектора, историка. За короткое время по проектам и по инициативе неутомимого русского француза Севастополь воскресил свой столичный дух и облик, став самым благоустроенным и романтичным городом империи. Через полвека Делагардовский Севастополь был в свою очередь уничтожен Великой Отечественной войной.

Однако город времен Бертье-Делагарда жив! Он светится сквозь камни современных домов. Татары-фирманы вместо извозчиков; неисчислимые лотки с разливным кумысом и свежим вином; матросы с деревенскими девчатами; «офицерские» и «морские» книжные лавки; седовласые караимы, выходящие из библиотек с фолиантами; чубатые хриплые хлопцы, за копейки от прохожих переплывающие Большую Бухту туда и обратно. И, конечно же, потоки кокетливых шляпок и лент; вечерние трубачи и скрипачи; чайные с бильярдом; варьете и синема; первые автомобили и последние городовые…

Он еще есть, город, в котором родился замечательный сатирик Аркадий Аверченко, где провели детство и юность Анна Ахматова, Виктор Некрасов, Александр Галич. Под спудом лет слышится дыхание того православного Севастополя, в котором подвизался священномученик Роман Медведь*, окормляя моряков и сводя на нет революционно-разрушительные настроения. Бьется сердце революционно-врангелевского города, где тот же Аверченко основал авангардистский театр «Гнездо перелетных птиц», где погиб глава Крымской народной республики Челебиджихан.

* Священноисповедник Роман Медведь (1874…1937). Подвижник западноукраинского происхождения, протоиерей. В 1905…17 годах благочинный города Севастополя и Черноморского флота. В 1918…30 годах настоятель московского храма св. Алексия. Основатель многих миссионерских братств, кружков, собраний. Много лет провел в лагерях, освобожден смертельно больным. Мощи св. Романа обретены в 1999 году.

А если вглядеться повнимательнее, то можно явственно различить и город середины ХІХ века, где правил адмирал Лазарев, где родился писатель морских рассказов Константин Станюкович. А вот виден и новостроечный Севастополь, управляемый св. Феодором Ушаковым**. Можно даже явственно различить византийский Херсонес — и увидеть, как море на один день в году отступает, и верующие подходят к мощам сщмч. Климента*, покоящимся на дне морском нетленными.

* Священномученик Климент (25…101 гг. н.э). Любимый ученик и сотрудник апостола Петра. Четвертый епископ (папа) Римский. За миссионерские успехи и чудотворения сослан в Инкерман, а вскоре казнен утоплением у берегов Херсонеса. Несколько веков ежегодно в день мученической кончины свт. Климента море производило чудесный отлив воды до его нетленных мощей.

** Святой праведный воин Феодор Ушаков (1744…1817). Адмирал; основал и возглавил Черноморский флот России; руководил начальным строительством Севастополя. Одержал серию блестящих побед над турецким флотом. С позиций православия боролся с масонством императора Александра І, за что был уволен в отставку. Мощи св.Феодора Ушакова покоятся в Синаксарском монастыре в Поволжье.

Не исчезает и элинский Херсонес с его праздником «партений»: когда мужчины выполняли всю женскую работу, а женщины разгуливали в обмундировании и с оружием мужчин, устраивая состязания и поединки. Даже эта традиция проростает сквозь века — неспроста в центре Севастополя есть памятник Девичьей батарее, с которой обстреливали врагов матросские жены недавнего прошлого.

У многих городов богатая история. Но у Севастополя несколько тысячелетий — это богатая современность.

4.

Под внешним лапидарным стилем города прячется тайная карнавальность. Именно с Севастополя и Феодосии срисовывал Александр Грин свои Лисс, Гель-Гью и другие романтические места. Под показной строгостью тут струится тихая элегичность, бережная и скромная нежность, которую так замечательно передал Константин Паустовский в повести «Черное море».

Душа Севастополя сквозит в бакенах, тяжело подымающихся над тонущими в неспокойной воде огнями города. В теплом известняке, который выветрился и кажется покрытым то ли гнездами, то ли пчелиными сотами. В резкой до боли в глазах стереоскопичности, с которой предстает Северная сторона на закате. В пролетающих при свете полной луны ломких листах платанов. В отражениях звезд, сверкающих в бухтах серебряной чешуей, как бьется в сетях пойманная камса… Аромат той эпохи исходит от севастопольской земли, пробиваясь сквозь нынешний асфальт и потоки машин.

Здесь соединяются и переливаются друг в друга морское молодое веселье и морская задумчивая грусть. Наверное, наилучшим образом это выразила Анна Ахматова в поэме «У самого моря». Вот дерзкая и веселая приморская девчонка мечтает: «Когда я стану царицей, выстрою шесть броненосцев и шесть канонерских лодок, чтобы бухты мои охраняли до самого Фиолента». Но вот сероглазый мальчик, ее царевич уплыл далеко. Скоро, скоро узнается трагическая его судьба. А пока:

Приносил к нам соленый ветер
Из Херсонеса звон пасхальный
Каждый удар отдавался в сердце.
С кровью по жилам растекался.

В этом четверостишии так и сквозит душа Севастополя. Соленый ветер приносит звон (не люди звонят, а морской ветер приносит!). Звон идет из Херсонеса, где князь Владимир когда-то крестился, откуда и на Русь христианство пришло. «Каждый удар отдавался в сердце»: сказано твердо, неумолимо, страшно. Бой колокола звучит как бой орудий. А уж «с кровью по жилам растекался», — вот он, пронизывающий, победно-маршевый (звон в жилах!) и одновременно печальный, обескураживающий своим трагизмом, завораживающий дух Севастополя.

В двух последних строчках есть неназванная смерть. Но она преодолена пасхальным звоном, Христовым Воскресением. Ведь Севастополь тоже умирал и воскресал. И дух Пасхальной Победы — самый родной для этого города.

Вижу выцветший флаг над таможней
И над городом жёлтую муть.
Вот уж сердце моё осторожней
Замирает, и больно вздохнуть.

Стать бы снова приморской девчонкой.
Туфли на босу ногу надеть.
И закладывать косы коронкой.
И взволнованным голосом петь.

Всё глядеть бы на смуглые главы
Херсонесского храма с крыльца
И не знать, что от счастья и славы
Безнадёжно дряхлеют сердца.

Анна Ахматова.

1913 г., 24 года, Севастополь

Ранее опубликовано: № 4 (15) Дата публикации на сайте: 10 Сентябрь 2007

Дорогие читатели Отрока! Сайт журнала крайне нуждается в вашей поддержке.
Желающим оказать помощь просьба перечислять средства на  карточку Приватбанка 5457082237090555.

Код для блогов / сайтов
Город, достойный любви

Город, достойный любви

Олег Кочевых
Журнал «Отрок.ua»
Севастополь привык покорять. Это державная крепость, героический оплот, святыня русской славы. Аромат той эпохи исходит от севастопольской земли, пробиваясь сквозь нынешний асфальт и потоки машин…
Разместить анонс

Комментарии

Результаты с 1 по 3 из 3
11:54 12.04.2009 | Армине
Замечательный город)))))))))))))
02:34 30.10.2008 | Светлана
Я живу в Севастополе, очень его люблю и когда читала эту статью, гордилась нашим городом, спасибо, он действительно прекрасен.
11:25 20.05.2008 | Михаил
Что касается нелюбви фашистов к Тотлебену. то это неправда. Голову памятнику Тотлебену снесло вовсе не прицельным снарядом. Немцы даже попытались его восстановить,но мастера не мудрствуя лукаво перварили голову от одного из солдат из композиции памятника. Получилось, что Тотлебен стоит в солдатской фуражке без козырька и в руке держит свою фуражку. А когда пострадал склеп Тотлебена на Братском кладбище, то немцы его тожественно перезахоронили. Я уважаю труд автора этой статьи, но истина дороже.

Добавить Ваш комментарий:

Ваш комментарий будет удален, если он содержит:

  1. Неуважительное отношение к авторам статей и комментариев.
  2. Высказывания не по теме, затронутой в статье. Суждения о личности автора публикации, выяснения отношений между комментаторами, а также любые иные формы перехода на личности.
  3. Выяснения отношений с модератором.
  4. Собственные или чьи-либо еще стихотворные или прозаические произведения, спам, флуд, рекламу и т.п.
*
*
*
Введите символы, изображенные на картинке * Загрузить другую картинку CAPTCHA image for SPAM prevention
 
Дорогие читатели Отрока! Сайт журнала крайне нуждается в вашей поддержке.
Желающим оказать помощь просьба перечислять средства на карточку Приватбанка 5457082237090555.
Отрок.ua в: